Схожу, возьму еще пива. Сама сходишь? Когда нам хватало? До вечера еще далеко. Только, слышь, мигом! Ну и концерт по заявкам, никогда такого не было. Идешь? На вот шестнадцать копеек, возьми заодно пачку «Примстона»>4. Как кошка, ну, точно кошка. Уж холодеет, уж и коченеет, а как вскочит! Ничего, ничего... Не сегодня - завтра, когда-нибудь. Знать не дано... Одно счастье... Эх, не все ли равно... А ведь пересрал, ишь, сердце как колотится... все из-за тебя... надо же, как стучит! Жди теперь дожидайся этого пива... все... хватит... да ладно... сплю... ага, сплю... я...
1991
Рецепт блюда «Рис по-корейски»
Дружочек ты мой! Говоришь, знаешь, что такое Дно? Ну и? Дно - это почти то же, что Другая Жизнь, - говоришь, потряхиваешь каштановыми кудряшками и, чтобы я не разглядел твои редкие зубки, отворачиваешься, хихикаешь. Смейся, сколько влезет, а вот если окажешься на самом Дне, ой, поплачешь кровавыми слезами. Кровью изойдешь и соленым потом — он разъедает любую краску и безобразными пятнами портит вещи, постель, пол. Хотя... хотя, возможно, ты и знаешь, по крайней мере, где вход в это самое Дно.
Так внезапно нагрянула ты в мое съемное жилье на Мавританской улице, уверенно распахнула тонкую фанерную дверку в мои владения, пригляделась, потянула носом и упала без чувств. С полки свалились «Немецко-литовский словарь» Шлапоберского, пустая пивная бутылка и сапожная щетка. Ты упала в обморок! От всей этой духоты, спертого воздуха, от запахов, плывущих из кухни сударыни Клейн-Комар, от вони пригоревшей еды и помойного духа. Хорошо, что ты не вошла в кухню, где закисают мокрые тряпки, загнивают объедки, где в грязной постели разлеглась Старая Корова - она жалобно мычит: пи-ва! Да, во всем виновата, как мне кажется, она — Старая Корова, та самая Клейн-Комар. Мычала все громче да громче? Пи-ва! Что тебе оставалось? Прикрыла алый ротик розовой ладошкой и шлеп на пол - бесшумно укатился в сторонку зеленоватый флакончик лосьона. Я поднял тебя и уложил возле печки на матрац - один край его был измазан кровью, из другого торчала обгорелая вата. Кровь и пепел. На дворе сияло апрельское солнце, с потолка сыпалась штукатурка, мир просыпался в очередной раз, а ты лежала и не двигалась.
Ладно. А зачем сюда полезла? На что надеялась? Я же говорил: работаю киномехаником, люблю выпить. Охота была самой поглядеть? Да уж, это тебе не папочкины апартаменты. Здесь живут простые скромные люди, и жизнь их крепко потрепала. Увидишь еще. Понятно, и они теряют сознание — на улице, в поезде, на базаре. У всякого случаются минуты слабости. Встречаются и такие: оцарапают хлебным ножом палец и - хлоп на пол, так действует вид собственной крови. Ты сомлела от недостатка кислорода, вполне понятно.
