— Ты назвал компанию в честь семьи Эсхила? — поинтересовалась Дагмар.
— Нет, я назвал её в честь семьи из «Дюны».
— Да. Точно.
Иногда она начинала забывать, в какой субкультуре вращалась.
— Я жду положительного результата, — сказал Чарли.
— Получишь, — ответила ему Дагмар. Гонорар Би-Джея был обозначен как «услуги консультанта» без указания имени.
— Как проходит игра?
— Я вроде вчера рассказывала, — сухо сказала она.
— Работай, — сказал Чарли и повесил трубку.
Би-Джей внимательно наблюдал за ней. В его глазах за линзами очков читалось веселье.
— У тебя очень запутанная жизнь, — заметил он.
— Да уж точно. Минутку подожди, ладно?
Она зашла на страницу «Уэллс Фарго»[18] и ввела номер счёта.
Чарли открыл для неё счёт на 25 миллионов долларов.
Какое-то время она смотрела на цифры.
«Проклятие Золотого Наги» обошлось в 4 миллиона, а там были живые представления на трёх континентах. У «Долгой ночи Брианы Холл» бюджет был вдвое больше, большая часть которого уже была истрачена на производство прекрасно спродюсированного качественно сыгранного видео. Это оказалось самой затратной статьёй расходов. А теперь Чарли давал ей более чем втрое большую сумму вдобавок к тем восьми миллионам.
Натурально, ключи от королевства.
Если Дагмар не могла что-то сделать для Чарли в этой игре, значит, это было просто невозможно сделать.
В час дня у Дагмар было срочное собрание креативной групы «Величайшей идеи». 14 человек, за исключением одной женщины, занимавшейся живым представлением в Амстердаме.
У неё никак не получалось заставить себя прекратить пялиться в окно, высматривая, не спрятался ли где-нибудь снаружи Джо Клевер с направленным микрофоном. Никого подозрительного видно не было. Но она всё равно включила генератор белого шума и собрание проходило под тихое монотонное гудение.
Когда вошёл Гельмут, Дагмар представила его Би-Джею.
— Гельмут фон Мольтке, — сказал он, протягивая руку.
Би-Джей поднял брови.
— Фон Мольтке? — переспросил он.
— Днём программист, ночью — понаехавший европеец.
Гельмут, сын немецкого генерала, был очень милым молодым человеком, в возрасте под тридцать. Он носил кашемировые брюки, футболку с логотипом «Феррари» и кожаный пиджак, пошитый в Буэнос-Айресе. По ночам он обычно тусовался на бульваре Сансет. Спал ли он вообще, и когда — никто не знал.
Следом вошёл Джек Стоун. Он занимался разработкой головоломок и являлся гиком второго типа, отличавшегося от первого лишь дополнительными 35 кг веса. Он жил, питался и дышал головоломками, по крайней мере, когда не жил, не питался и не дышал пирогами фрито
