Это было смешно и глупо, но больше все равно обороняться было нечем. Саша неловко размахнулся, швырнул ком, с которого посыпались земля и какие-то крошечные синие цветочки, — и попал точно в середину куста! Раздался истерический писк, пошумела листва — и все стихло. Однако у Саши не исчезало ощущение, будто за ним наблюдают чьи-то недобрые глаза.
Захотелось как можно скорее убраться отсюда.
Он вскочил, бросился было бежать, но сзади раздался тихий визг, вернее стон, и Саша оглянулся.
Ах да, пес…
Тот, похоже, совсем обессилел: уже не скакал на трех лапах, а лежал на траве, часто, запаленно дыша.
Саша остановился.
Пес чуть повернул голову, и его единственный глаз уставился на Сашу.
Была в этом взгляде смертельная, безнадежная усталость. Даже мольбы в нем теперь не было — только усталость… «Я знаю, что я урод, — словно бы говорил пес. — Такой грязный, жалкий, что тебе противно даже подойти ко мне, не то что помочь. Я все это знаю… Просто умирать неохота, понимаешь?»
— Ох, — тихо сказал Саша, проглотив комок, вдруг вставший поперек горла, а потом вернулся, наклонился и взял пса на руки.
Тот был настолько истощен, что словно бы ничего не весил. Видимо, был уже на самом-самом пороге смерти. И это полумертвое существо только что помогло Саше спугнуть что-то ужасное, затаившееся в кустах! Не бросилось спасаться само, а из последних сил помогло!
Сухой, покрытый белым налетом язык вываливался из пасти. Пес был еще и обезвожен до последней степени.
Надо его напоить. Первым делом — напоить!
Саша вспомнил, что под лестницей, которая вела на внешнюю галерею ТЮЗа, есть водопроводный кран. К нему прикручивали шланг, когда поливали клумбы, окружавшие здание театра. Саша и сам сколько раз их поливал, а потом приходил в мастерскую к отцу — мокрый и чумазый с головы до ног. В таком виде, конечно, идти домой было невозможно, поэтому приходилось сушить рубашку и шорты на огромном ветродуе, которым отец обычно подсушивал краску и клей на декорациях…
Воспоминание мелькнуло и исчезло, не причинив обычной боли.
Сейчас было не до своих страданий! Сейчас надо спасти умирающего пса!
Саша кинулся к ТЮЗу прямо по газону, по еле заметной тропке. Забежав под лестницу, осторожно положил беднягу на траву и принялся откручивать вентиль крана. Кто-то закрыл его на совесть: Саша руки сбил в кровь, прежде чем вода наконец полилась. Рядом, конечно, не нашлось ни миски, ни банки, но Саша набрал воды в сложенные ковшиком ладони и подсунул к морде пса.
