Перину Ивана Григорьевича наконец снесли на конюшню. Я и свою туда же вынес, но Маруська ее быстро прибрала. Кровати и сундуки тоже вынесли пока во двор. Еще ночью мы из сундука Ничипора вынули его личные вещи и выкинули через портал. Серега сообщил всем домочадцам, что Ничипор получил расчет и нанялся к другому купцу, отправившись с ним в Темрюк. Ничипора в доме Ситникова не сильно любили и горевать о потере помощника никто не стал. Правда, мне задали вопрос об открытии лавки для торговли.
— Как только Сергей Павлович закончит свои дела в столице, купим заведение поприличнее, — сообщил я. — У нас будет совместное владение магазином.
Павлина Конкордиевна недоверчиво покосилась на Серегу, но не осмелилась сказать что-то против.
Я же ринулся отмывать комнаты от грязи и трупиков насекомых. Вычищали дом до самого вечера. Сергей ватных одеял принес четыре штуки и постелил их вместо перин на кроватях. Сам он устроился в комнате Ивана Григорьевича. Спать в моей спальне на сундуке Серега больше не хотел. Объемные купеческие подушки тоже перенесли во флигель. Снова женщины хотели что-то сказать против такого "кощунства", но, рассмотрев постельные принадлежности, которыми мы застелили кровати, сразу примолкли. Меня же привычного размера подушки более чем устраивали. И главное, в доме больше ничем не воняло. К вечеру Маруська еще протопила печь, и стало совсем хорошо.
На следующий день Серега продолжил "устанавливать свои порядки".
— Кофию я приучен пить по утрам, — ошарашил он Маруську. — В первый раз покажу сам, а дальше изволь мне заваривать его перед завтраком.
— Так завтрак… — начала Маруська.
— Яичницу с беконом, — перебил Сергей. — Деньги за постой я Николаю Ивановичу выделил.
Вместе с ковшиком для варки кофе Маруське был передан казан и несколько кастрюль из тех, что валялись в доме в другом времени. Деваха от обилия такой шикарной посуды обомлела и кинулась выполнять поручение.
— К кофе сервиз нужен другой, — заметил я Сереге чуть позже.
— Буржуй, — усмехнулся он. — Пей из того, что дали.
После завтрака я велел деду запрягать бричку. На вокзал за билетами мы не собирались идти пешком. Серега еще раз уточнил, точно ли он нигде не влезет в грязь, и нацепил щегольские ботинки. Где только купил такие? А уж когда он надел пальто, фетровую шляпу и выудил из баула трость, дар речи и я потерял. Потом опомнился и попенял Сергею, что он мне обуви нормальной не купил. Моя старая велика на три размера.
