Текст для упаковки был примитивным: "Табакъ" (крупными буквами) и "Лучшее качѣство в России!" (ниже и помельче). Не поручусь, что буквы получились идеальные. Да и резал я их на шероховатой поверхности. Но что-то вырезал. Сергей тем временем уже поджег льняное масло в миске, ввел в него канифоль, сажу и наструганное мыло. Пока все не остыло, он начал быстро вымешивать деревянной лопаткой, тоже позаимствованной у Маруськи. Из пакли и какой-то тряпицы мы собрали подобие тампона и приступили к пробам.
Первый оттиск получился немного расплывчатым по углам. Но зрителей, кто упорно делал вид, что им неинтересно, процесс заинтересовал. Дед Лукашка что-то прошамкал беззубым ртом и сразу удалился. Маруська долго стояла с восторженным выражением лица, а Павлина Конкордиевна почти сразу отвлеклась на другую проблему.
Я продолжал штамповать текст на будущих упаковках и не сразу понял, что произошло. Небольшой курятник шел пристроем к конюшне почти впритык к забору, отделяющему двор купца от соседей. Соседский пес периодически устраивал подкоп и забирался, чтобы своровать курицу. Павлине Конкордиевне повезло застать собаку на месте преступления.
— Фроська, твоя блохастая дрянь снова в нашем курятнике! — заголосила Павлина Конкордиевна так, что её могли услышать на другой стороне улицы.
Упомянутая Фроська долго ждать себя не заставила. И уже через пару минут разгорелся жаркий спор.
— Кацапка, кацапка! — орала на нашу Павлину Конкордиевну соседка. Попутно пытаясь достать плевком. Для удобства женщина даже забралась на какую-то приступку и возвышалась над забором.
— Сама кацапка! Мы из мещан! — орала в ответ оскорбленная экономка. — Дулю тебе, дулю!
Нас с Серегой это представление не могло не заинтересовать. На всякий случай мы подошли ближе. Вдруг, кроме оскорблений, дамы перейдут к боевым действиям, стоит поддержать "своих".
— Мадам, в данном случае вы не правы, — минут через десять вклинился Сергей в паузу между криками.
— Га? — не поняла соседка и оглянулась по сторонам, похоже, ища ту, кого молодой и симпатичный парень назвал "мадам".
— Ваше животное не только проникло на территорию частного владения, но и посягнуло на собственность купца Ситникова. Любой судья расценит это как халатную небрежность с вашей стороны.
— Га? — ещё раз растерянно переспросила соседка и начала сползать с приступки, покидая "поле боя".
— Так ей, так! — выкрикнул вслед Павлина Конкордиевна, но уже без особого азарта.
