— Предполагаю, что кто-то из добровольных помощников успел что-то спереть с телеги, — ответил я, прикидывая, как самому не увязнуть в грязи вместе с телегой.
— Микола, сынку! — обрадовался родитель, заприметив меня, и начал живописать свои приключения.
Рассказа хватило до того момента, как пришел Ничипор с грузчиками. Коня к тому времени уже выпрягли и начали распределять груз. Мы с Серегой прихватили один на двоих мешок с чем-то сыпучим и поволокли домой.
— Телегу вытаскивать не будут, — вводил я Серегу в курс дела. — Если, конечно, дожди прекратятся и подсохнет, то попробуют, а так она до конца весны будет здесь стоять.
— Вполне возможно, — согласился Сергей. — Надо же, колес даже не видно.
— Чернозем, чтоб его! — Отер я со лба пот и ухватился удобнее за мешок.
Нам ещё повезло, что к самой телеге не пришлось подходить. Снимать груз поручили Ничипору. Вот он почти по пояс в грязи стоял, перекидывая товар грузчиком. Папенька Николая, убедившись, что все в целости, прихватив какую-то коробку, припустил следом за грузчиками. Что-то из товаров навесили на спину коню и в целом товар распределили. Теперь купец бдительно следил за нанятыми рабочими, продолжая дергать себя за бороду и вещать на всю округу о несчастной доле "бедного купца".
Наемных работников отпустили, как только мешки были занесены во двор. Затем мы дружно отмывались под навесом. Маруська предусмотрела такой вариант и заранее нагрела воды. Ещё и принесла для всех исподнее белье, высказывая Ивану Григорьевичу за то, что он столько времени в мокрых и грязных портках сидел. Погода уже не летняя, с утра прошёл дождь, и по ощущениям на улице было градусов пятнадцать-семнадцать тепла.
За всеми этими заботами и хлопотами личность Сергея не вызвала вопросов. Ужинали мы с Серегой снова вдвоем, потому что Иван Григорьевич занимался привезенным товаром. Конечно, он перехватил что-то из еды на летней кухне, но на неожиданного гостя не отвлекался и вопросов не задавал. А прислуга лишний раз попадаться на глаза раздраженному хозяину не спешила.
Спать я устроил Серегу на своей кровати. Узковата оказалась лежанка. Плюс комковатая перина, пышные подушки в засаленных наволочках и запах несвежего белья не добавляли комфорта. Но мы так вымотались за этот долгий день, что на такие детали не обращали внимания. Наконец появилась возможность обсудить ситуацию и подумать, как нам жить дальше.
— Серега, что ты помнишь по девятнадцатому веку? — задал я самый важный для нас вопрос.
