».
Затем упрямо мотнул головой, схватил трубку и позвонил в кафе «Купол».
— Мне надо знать, когда вы получили последнее письмо на имя Яна Радека.
Через пять минут ему ответили: «По крайней мере, десять дней назад».
Мегрэ позвонил в меблированные комнаты, где жил Радек.
— Почти неделю писем не было, — сообщили оттуда.
Мегрэ взял «Боттен», просмотрел список почтовых отделений, получающих корреспонденцию до востребования, и позвонил в отделение, помещающееся на бульваре Распайль.
— У вас есть абонент по фамилии Радек?.. Нет?.. Говорят из полиции… Вам адресуют корреспонденцию на одни инициалы?.. Так вот, не знаете ли вы такого иностранца — среднего роста, одет неважно, с длинными курчавыми рыжими волосами?.. Есть такой?.. Он получает письма на инициалы М. В.?.. А когда он получал письмо в последний раз?.. Справьтесь, прошу вас… Я подожду… Алло! Не разъединяйте, пожалуйста…
В дверь постучали. Не оборачиваясь, Мегрэ крикнул: «Войдите!»
— Да, слушаю… Вчера утром, около девяти часов?.. Оно пришло по городской почте?.. Благодарю вас… Простите, еще один вопрос: письмо было довольно объемистое, похоже, что в конверте лежит пачка кредиток?..
— Не так уж плохо! — раздался сзади насмешливый голос.
Комиссар обернулся — перед ним стоял Радек. У него был довольно мрачный вид, но глаза лукаво поблескивали. Продолжая говорить, он опустился в кресло.
— Разумеется, до этого мог додуматься и ребенок. Итак, комиссар, теперь вы знаете, что вчера утром в почтовом отделении на бульваре Распайль я получил пакет с деньгами, адресованный до востребования. Накануне эти деньги лежали в кармане бедняги Кросби. Но надо знать, послал ли Кросби эти деньги сам. В этом-то и вопрос.
— Как вы прошли мимо служителя?
— Он был занят с какой-то дамой. А я сделал вид, что я у вас свой человек, и нашел на двери вашу визитную карточку. Не так уж хитро, по-моему. А ведь здесь святая святых уголовной полиции!
Мегрэ заметил, что у Радека усталое лицо. Он был похож не столько на человека, не спавшего ночь, сколько на больного, перенесшего кризис. Под глазами у него были мешки, губы бескровны.
— Вы хотели мне что-то сообщить?
— Сам не знаю… Хотел узнать, что у вас новенького. Вы благополучно добрались до дома?
— Благодарю, вполне.
Чех со своего места увидел записи, сделанные комиссаром, и его бледные губы скривились в улыбке.
— Вы знаете дело Тэйлора? — спросил он вдруг. — Хотя откуда вам знать, вы же американских газет не читаете. Десмонд Тэйлор, один из крупнейших голливудских режиссеров, был таинственно убит. Под подозрением оказалось много видных киноартистов, в том числе несколько красивых женщин. И что же? Всех их пришлось отпустить. И знаете, что писали по этому поводу совсем недавно, после стольких лет? Цитирую по памяти, но память у меня превосходная… «С самого начала следствия полиция совершенно точно знала, кто убил Тэйлора. Однако улики против виновного были столь незначительны и малоубедительны, что, явись он сам с повинной, ему пришлось бы предъявить вещественные доказательства или приводить свидетелей, чтобы подтвердить свое признание».
