– Руками? А вдруг крякнет? Это ж статья!
– Медикаментами специальными.
– Тю, – подивился Цыпа, – если это так просто, чего ж тогда люди мучаются?
– Ну, если что, обращайтесь.
– А сама ж чего не бросишь?
– А мне нравится.
– И мне, – сознался Цыпа и бросил бычок в занявшийся костер.
– Слушай, а может, замутим для газеты эксперимент, как я бросаю курить с вашей помощью, а?
– Посмотрим. Ладно, давай, чего там у тебя по тексту, что надо?
Будь Цыпина воля, он бы завис так до ночи: костер потрескивал, наполняя двор приятным дымком, а они сидели вместе и пробовали составлять разные предложения. Все было практически так, как Цыпа и мечтал. Бэла прикинула на листочке примерную афишу с солнышком посредине, вдоль лучей которого шли фразы, описывающие все прелести планирующегося праздника – от сеанса лечения и концерта до мэра с мотоболом.
Начало смеркаться, пора было топать домой и разбираться с Костиной наводкой про торговлю человеческими останками.
– Ладно, рабочий вариант есть, пока на нем и остановимся, – подорвался Цыпа. – Отвернись, костер залью.
– Та ради бога.
Угли зашипели, Цыпа аккуратно загасил кострище и забросал сверху травой, успевшей набраться вечерней росы. Постоял, проследил, чтобы ничего не занялось, и решился:
– Слышь, а дискотека и до сезона есть. Может, сходим как-нибудь?
– Может, сходим, – обнадежила Бэла. – Только после майских, а то у меня столько дел…
– Так и у меня, – обрадовался Цыпа, потому что деньги, столь необходимые на выгул этой прекрасной девушки, ожидались тоже после праздников.
– Так, что у нас получилось? – оборвала сладкие мысли Бэла.
Цыпа прочитал последний вариант анонса и обратил внимание на некую кострубатость написанного:
– Слушай, как-то оно совсем… на Ивана.
– А так и нужно.
– Ну, ладно, вы своих лохов лучше знаете, – согласился Цыпа и откланялся.
Вышел через калитку к домику Агафены, работяг там уже не было. В темноте по-над стеночкой обошел все ведра и выбрался на улицу, шлепая босиком и оставляя белые следы.
Виен сидела на прежнем месте и в свете уличного фонаря уставилась на Цыпины ноги.
– А как же религия? – ехидно спросила она.
– А солнце зашло – Аллах не видит, – выкрутился Цыпа и важно прошлепал мимо.
Апрель заканчивался, и вечер наконец-то перестал напоминать мокрыми сквозняками о межсезонье. Чем дальше от моря, тем было теплее, Цыпа повязал куртку на пояс, связал кроссовки и повесил на шею. Лейкопластырь отклеился, но это не беда – замутим новый, а там и до новых кроссовок недалеко. От асфальта еще холодило, но он за день так набегался, что это было даже приятно. Следы побелки постепенно пропали, Цыпа неспешно шел домой и предавался мечтаниям…
