– Делайте, шо хотите, – повторил мэр и на этот раз таки ушел.
– Вот и хорошо, – натужно улыбнулась брючница. – А по финансированию – это к нашим медицинским спонсорам, решите, да? – И посмотрела на доктора.
Тот нехотя кивнул и тоже подорвался.
«Это какой-то хит-парад мудаков», – решил Цыпа и тоже встал.
– Так а кого мне фотографировать? – спросил очумевший фотограф.
– Сейчас – никого, – ответила Алена Матвеевна и побежала догонять Цыпу. – Аристарх, Аристарх! Погодите. Вы не обижайтесь на Николая Ивановича. Он не со зла, он потом забудет.
– Ладно, – чуть погодя согласился Цыпа. – Порешаем.
– И вообще, подумайте: не хотите поработать у нас на общественных пока началах? Потом оформим каким-нибудь методистом. У вас хорошие идеи, в духе времени… Я не про слона.
Цыпа улыбнулся, и они одновременно сказали:
– Хотя…
И засмеялись тоже синхронно.
5.5
На входе в «Линию жизни» обнаружилось нежданное препятствие в лице Виен. Она сидела на крыльце в кресле, которое закрывало вход в здание, и читала какую-то книжку, обложку которой сразу закрыла рукой, как только на радаре появился специальный корреспондент.
– Здра-а-асти, – одновременно поздоровался и выразил недоумение ситуацией Цыпа.
– Добрый день, – вежливо ответила кореянка, но не открыла ни прохода, ни обложки.
– Я должен устаканить текст анонса в газету и рекламу на расклейку. В горсовете говорят, с вами надо договориться, а то доктор так быстро ускакал, прямо генерал Врангель.
– А доктора еще нет.
– А текст уже нужен – пока напечатают, пока расклеют, уже и майские.
– Тогда вам надо с Бэлой поговорить, – озадачилась Виен.
Цыпа втайне надеялся, что так все и выйдет, но радость от расклада старался не проявить.
– Ну, давайте с Бэлой. – Типа мне все равно, я по делу.
– Только у нас ремонт – разувайтесь, у нас полы лаком вскрыли.
И вот тут без пяти минут светило местной журналистики и гордость двора заклинило. Под заклеенным кроссовком был дырявый носок. Серьезно дырявый, на пятке так вообще. Самое обидное, что у Цыпы были хорошие носки, но они сушились, надевал их на прием в мэрию. Высокие, белые, импортные, плотные, махровые, с надписью «теннис» и двумя перекрещенными ракетками. Ноги в них потели сильнее обычного, зато за целостность можно было быть спокойным.
Вот это был конкретный попандос, Цыпа включил все известные ему участки мозга и принялся лихорадочно выдумывать пути обхода. Уцепился за первую же версию и выдал ее, пока тетка в халате не доперла, что к чему:
