– Тогда живые позавидуют мертвым. Опечатывай халабуду.
3.5
Пока ждали на улице, Орлов спросил у задержанного:
– А кто зверям в Саках эту шнягу продал?
– Честно, не знаю. – Хозяин дома чуть не плакал, дошло до дебила, что серьезно прилип. – Кажись, новые какие-то, тоже нерусские.
– Вот вся хуйня от них, – подал голос водила и закрутился вокруг, будто не зная, на ком зло сорвать.
Орлов рявкнул:
– Блядь, да забудь уже про свои русские – нерусские, на деньги посмотри и поймешь, где ты оказался.
Водила обиженно замолчал и, сложив пакеты в багажник, повел задержанного на улицу, остальные шли сзади.
Цыпа удостоверился в том, что Орлов разозлился «на показ», и решил, была – не была, попробовать намекнуть на вознаграждение, можно купонами, можно и ганжубасом, но зайти издалека:
– А я думал, вы подбрасываете…
– В смысле?
– Ну, левый ганч какой-нибудь терпиле, а хороший себе.
– А тебе какая разница, умник, для заглавия?
– Для себя, чисто по-дружески, шобы понять.
– Таких друзей – за хуй и в музей. От делать нам больше нечего, разбрасываться вещдоками. Мы все по-чесноку оформляем, так и запиши.
– Я найду, шо записать, это так, просто для себя.
– Цыпа, я смотрю, ты шо-то быстро приблатнился. Давно в обезьяннике не висел? – недовольно покосился Орлов и пошел подшевелить приемную комиссию, которая курила возле машины вместо того, чтобы расфасовываться по местам. Значит, не пролезло.
По дороге обратно Орлов продолжил отчитывать водителя:
– Леня, шо ты опять Кандагар устраиваешь?
– Михалыч, я серьезно жду, как уволят, так к своим, на Чечню. Там хорошие деньги дают.
– А голову там новую не дают, не?
– Это еще посмотрим, кому новая голова нужна…
– Ты ж уже на этих каруселях покатался, ты ж знаешь, шо любая война – гондонство конченное, а опять хочешь в кроссовках по горам скакать.
Оба замолчали. Цыпа сзади пытался прикинуть, как описать облаву, но понял, что уже задолбался за день – совсем башка не варит. И, по старой привычке «говорить раньше, чем думать», ляпнул:
– А я слышал, шо наши в войну в Севастополе целый госпиталь со своими взорвали, как отходили.
Орлов кивнул, но уточнил:
– И какая контра это говорит?
– Сосед с базара, профессор, он в истории петрит.
– Скажи ему, хай лишнего не трындит, от этого зубы выпадают.
– Да наши бы никогда! – ввязался в базар Леня, но выбрал для этого неудачный момент.
Орлов взялся за голову.
– От де вы все взялись мне на шею? Заткнулися оба!
Так что до управы ехали в гнетущей тишине, даже музыка не играла.
