— Как тебя зовут? — спросил Шейн, обращаясь к пуэрториканцу.
— Альфред, сэр.
— Когда соберешь осколки, принеси с кухни новые бокалы и немного льда.
Шейн повернулся и взглянул на двоих мужчин, которых он не знал.
— Нас не представили друг другу, но тому были виной трагические обстоятельства, — любезно сказал он. — Нам придется отвечать на вопросы полиции, поэтому бокал-другой для подкрепления сил делу не повредит. Меня зовут Майкл Шейн.
Один из мужчин сделал шаг вперед и протянул руку. На вид ему было около сорока лет. Он был высок и худощав; на его узком лице с глубокими складками возле губ застыла неуверенная улыбка.
— Мне так и показалось, что я узнал вас, когда вы пробегали мимо, а я лежал на полу, сказал он. — Я видел фотографии в газетах, мистер Шейн. Меня зовут Марк Эймс, я брат Уэсли, — его рукопожатие оказалось неожиданно крепким. — Если бы я был попроворнее, то брат бы остался жив, — сокрушенно добавил он. — Но этот юноша буквально сшиб меня с ног, ворвавшись сюда с револьвером. Я пытался остановить его, но…
— А я вообще ничего не могу понять, — вмешался круглолицый толстяк, стоявший рядом с Марком Эймсом. Вокруг него распространялся сильный запах виски, а его глаза за стеклами очков в роговой оправе были покрыты сеточкой красных прожилок.
— Я был в своей комнате наверху и ждал, когда Альфред принесет выпивку, — продолжал он. Тут началась вся эта суматоха внизу, а затем в коридоре. Ужасно, ужасно. Просто позор! — он взглянул на Шейна. — Человека хладнокровно убивают в его собственном доме! Впрочем, чего еще можно ожидать от Майами? Цивилизованному человеку здесь не место. Вы детектив, мистер Шейн, я правильно понял? Скажите же, кто этот бессердечный юный убийца?
— Его зовут Ральф Ларсон, — холодно ответил Шейн. — Кстати, а как зовут вас?
— Это мистер Шустер, быстро сказал Марк Эймс. — Мистер Шустер — адвокат из Нью-Йорка. Он прилетел сегодня днем, чтобы проконсультироваться с братом по важному вопросу. Боюсь, у него сложилось превратное впечатление о нравах Майами.
— Насколько мне известно, убийства совершаются и в Нью-Йорке, — сухо заметил Шейн.
Альфред, собравший осколки бокалов на поднос, встал на ноги и направился к коридору в дальнем конце прихожей — по-видимому, на кухню. Входная дверь отворилась, и вошел Пауэрс. С удивлением оглядев присутствующих, он потянулся было к кобуре, но тут же отдернул руку.
— Сотрудники отдела по расследованию убийств уже выехали, — громко объявил он. — До их прибытия все остаются здесь.
