Лицо Джентри просветлело.
— Так он беглый каторжник! Что же ты сразу не сказал? Тогда к тебе нет никаких претензий.
Пирсон повернул голову.
— Я рад удостоверить утверждение мистера Шейна, — проговорил он своим приятным, но не лишенным властности голосом. — Этот человек действительно Макс Морган. Я ожидал встретить его в Майами после того, как мы выследили здесь Лейси.
Он встал на колени, склонился над мертвым каторжником и начал обследовать его одежду.
Остальные молча смотрели на все это, взглядами знатоков одобряя скрупулезную тщательность, с которой Пирсон проверял не только карманы и пояс брюк, но и все складки одежды, и даже ботинки, предварительно сняв их.
Закончив обследование, Пирсон поднялся на ноги и угрюмо посмотрел на Шейна.
— Вы что-нибудь взяли у него перед нашим приходом?
Шейн поставил свою рюмку.
— Мне надоело выслушивать обвинение в ограблении трупов! Что происходит?!
Пирсон отряхнул колени. Своим четким красивым голосом он сказал:
— Сейчас я чего-нибудь выпил бы, мистер Шейн.
Шейн достал из бара еще одну рюмку, наполнил ее коньяком и подал Пирсону. Тот поблагодарил, вдохнул в себя запах и с видимым удовольствием сделал большой глоток. Заговорив, он продолжал стоять перед сидевшими мужчинами, и его голос стал более властным.
— Нас еще не познакомили с этим господином. — Он кивнул на Тимоти Рурка.
— Тим Рурк, — сказал Шейн, — репортер «Ньюс». Мистер Пирсон, — сказал он Рурку. Пирсон и Рурк обменялись легкими поклонами. — Сотрудник ФБР. Тим свой парень, мистер Пирсон, при нем можно говорить все.
— Разрешите мне самому судить об этом, — сказал Пирсон. — Но в любом случае мое имя не должно появляться в прессе, мистер Рурк. Надеюсь, вы понимаете, что наша работа требует чрезвычайной секретности. Поэтому я и прошу покинуть помещение.
Рурк насупился.
— Если вы меня прогоните, мне придется состряпать историю, исходя из того немногого, что мне известно. Знаете, как это пишут, мистер Пирсон: «Как стало известно из достоверных источников…» Пожалуй, все равно это будет славная история.
Красивое лицо Пирсона напряглось.
— Я вынужден потребовать у вас обещание, чтобы вы ни слова не писали обо всем, что тут видели.
Рурк помрачнел еще больше.
— Ваше право требовать, а мое право писать. В нашей стране пресса пока что свободна, — сказал он и направился к двери.
Джентри удержал его.
— Вы немногого добьетесь, прогоняя его, — предостерегающе сказал он Пирсону.
Губы агента ФБР крепко сжались. Минуту длилось молчание.
