— Вы осел! — завопил Пэйнтер. — Вы сами затягиваете петлю на своей шее! Это не мой человек, это мистер Пирсон — специальный агент из Вашингтона! Вам дорого обойдется такое обращение с людьми из ФБР!
Шейн зло усмехнулся.
— Вам еще не надоело угрожать мне? — спросил он и положил трубку. Широко расставив ноги, он посмотрел на лежащего Пирсона и покачал головой. Затем взглянул на пистолет, который он все еще продолжал машинально сжимать в руке. Он разрядил пистолет и бросил его на кровать, а потом подошел к портфелю Лейси и нагнулся над ним…
В коридоре раздался топот. Шейн осторожно выпрямился. Он увидел перед собой озабоченного местного детектива.
— Хэлло, Боумен, — сказал он. — Присоединяйтесь, я только что начал.
Тот дважды открыл и закрыл рот, прежде чем ему удалось выдавить:
— Здесь… как будто стреляли…
— Вроде того, — сказал Шейн. — Этот красавец не удосужился познакомиться со мной и сразу начал палить. Пришлось мне его немного утихомирить. — Он перевернул портфель и вытряхнул его содержимое. — Можете начать брызгать на него водой, только не очень старайтесь, потому что я предпочел бы закончить свои дела, прежде чем он очухается.
У детектива Боумена было круглое брюшко и тройной подбородок. Нездоровый цвет лица свидетельствовал, как минимум, о больной печени, а толстые губы имели тенденцию непрерывно надуваться. Он скорбно вздохнул, глядя на Шейна, и покачал головой.
— Вы не должны делать таких вещей. Я просто не знаю, что теперь с вами будет.
— Каких вещей? — Шейн рассматривал содержимое портфеля Лейси.
— Да вот, вырубать таких парней. Вы не знаете, что ли, кто это?
— Он не успел мне представиться.
— Он агент ФБР! Прямо из Вашингтона! — Боумен заохал. — Теперь вам долго этого не расхлебать. Вы же знаете этих ребят. Особенно теперь, в военное время.
Шейн не отзывался, разочарованный содержимым портфеля. Ничего в нем такого не было…
— А вы их знаете, этих ребят? — спросил он как бы между прочим. — Ну и какие же они? — Он принялся задумчиво насвистывать.
— Черт возьми, Майкл, нельзя же с ними обращаться, как с местными.
— Почему? — Шейн задумчиво почесал ухо.
— Вы же прекрасно понимаете, что не имеете на это права! — Боумен подошел к нему вплотную. — Сейчас он встанет, и что тогда?
— Вот именно, — рассеянно сказал Шейн.
— Вот именно! — с нажимом повторил Боумен. — А что тут вообще произошло?
Шейн все еще теребил мочку уха.
— Если бы я знал, Боумен! Давайте-ка расскажите мне, что знаете вы. Может, если мы начнем с обоих концов, к середине что-нибудь прояснится?
