Я ненавижу свою шею | страница 24



А недавно я встретила на улице бомжиху. Никогда не понимала феминисток, которые твердят, что больше всего на свете боятся стать бомжихами, однако, глядя на эту женщину, ковыляющую по улице, тоже испугалась. Не хочу драматизировать, но, прекратив тратить на уход всего каких-то восемь часов в неделю, я буду выглядеть в точности как она. Растрепанные седые волосы — спорим, у меня будут такие же, стоит мне перестать красить свои? Огромное пузо, которое наверняка у меня образуется, если я начну съедать хотя бы половину того, что мне хочется съесть в течение дня. Грязные ногти, обветренные губы, усы и кустистые брови — все это ждет меня, случись мне провести две недели на необитаемом острове.

Так что пусть выходит восемь часов в неделю, пусть. К семидесяти годам наверняка понадобится вдвое больше, но неважно. Единственное, что меня утешает, — когда я стану очень старой и не смогу работать, мне по крайней мере будет чем заняться. Если, конечно, до тех пор я не потрачу на уход за собой абсолютно все накопления.

Слепая как крот

Без очков я не могу читать карту. Я знаю, что мы едем по шоссе 110 на север, поскольку только что видела громадный знак, на котором это написано. А сейчас мы, кажется, в Форт-Салонга. Я уверена, что Форт-Салонга есть на карте, но никак не найду свои очки для чтения. Когда-то я обходилась без них, и знаете, почему это здорово? Пока ты можешь найти себя на карте, ты никогда не собьешься с пути. Но те дни давно в прошлом, и сейчас мы, кажется, заехали не туда. Мы терпеть не можем, когда это происходит. Я не люблю сбиваться с дороги, мой спутник не любит сбиваться с дороги, наш брак не любит сбиваться с дороги. С другой стороны, мы уже стали привыкать. И поскольку я не могу найти очки для чтения исключительно по собственной вине (муж тут ни при чем), но по его вине в бардачке нет увеличительного стекла (я тут ни при чем), я успокаиваю себя и говорю: «Что ж, по крайней мере, мы движемся в правильную сторону». Мой муж тоже успокаивает себя и меня и говорит: «В эти края мы никогда не заезжали, это может быть интересно». И он прав. Вот только на улице совсем стемнело, и я вижу перед собой лишь знак, сообщающий, что мы едем по шоссе 110 на север, к Форт-Салонга. Где бы он ни был.

В телефонном справочнике я теперь тоже не могу прочитать ни строчки. В молодости, когда я работала репортером в газете, всегда пользовалась телефонным справочником. Вы даже не представляете, сколько там людей — только и ждут, чтобы их отыскали. Много лет спустя я попыталась донести эту мысль до своих детей, но они меня проигнорировали. Помню, я жутко бесилась. Дети считали, что проще обратиться в справочную, и думали, что звонок бесплатный. К тому же они всегда нажимали единицу, чтобы их соединили, а за это брали дополнительные тридцать пять центов. Я бесилась еще больше. Теперь я не могу прочесть то, что написано мелким шрифтом, и вынуждена сама звонить в справочную. Там со мной разговаривает автоответчик. А мне так не хватает телефонного справочника! Не хватает того, что он символизировал. Самодостаточность. Демократию. Веру в то, что есть такая книга, к которой любой человек на свете может получить доступ и найти там какую угодно информацию. Только представьте себе мир, где все — или почти все — занесены в справочник и не нужна помощь бесплотного автоответчика, не понимающего ни слова из того, что я говорю…