И далее: «Твоя матушка желала бы получить титул, формальный знак отличия. Она весьма расстроена, что одни люди именуют ее «величеством» или «императрицей-матерью», в то время как другие обращаются к ней «Ваше императорское высочество», как и к ее дочерям. Ей не терпится узнать, какое решение принято в отношении ее». Случалось, что и Летиции тоже не хватало благоразумия. После длительных споров со знатоками этикета, которые каким-то чудом сохранились от старого режима, ее сын остановил свой выбор на следующем: «Мадам, мать Его величества императора», в обиходе императорского двора сей титул сократился до «мадам мать».
Это было совсем не то, чего ожидала Летиция. Оскорбившись, она решила не участвовать в коронации. Ее сыновья Люсьен и Жером — последний все еще запятнанный позором своего брака с американкой — не были признаны императорскими принцами. Приглашения на коронацию они не получали.
До самого последнего момента Бонапарты пытались воспрепятствовать тому, чтобы в предстоящей церемонии Жозефина тоже получила корону. В самом начале ноября император горько жаловался графу Редереру на своих родственников: «Судя по всему, вы забываете, что без меня мои братья — ничто. Они лишь потому стали великими людьми, что я их сделал таковыми. Все, что французы слышали о них, исходило из моих уст. Во Франции найдутся тысячи людей, сослуживших стране лучшую службу. Я никогда не считал моих братьев естественными наследниками своего могущества. Я просто видел в них подходящих людей, способных удержать власть, пока истинный наследник не достигнет совершеннолетия».
В особенности Наполеон был зол на Жозефа. «Когда я отправился в Египет, то доверил ему все свое состояние. Он до сих пор не предоставил мне никакого отчета. Все, чего хочется Жозефу, все, чего ему надо, — чтобы казна платила ему миллион в год, за то что он будет прогуливаться по Парижу в шикарном платье и цилиндре». Наполеон был полон решимости сохранить брак с Жозефиной. Он пришел в бешенство, когда Жозеф «осмелился заявить, что ее коронация противоречит его «интересам», будто это только усилит претензии детей Луи по сравнению с его собственными».
После чего добавил: «Они (Бонапарты) завидуют моей жене, Евгению, Гортензии, любому, кто окажется возле меня. Могу сказать одно, что у моей жены нет ничего, кроме бриллиантов и долгов. У Евгения всего каких-то 20 тысяч франков. Я ужасно привязан к этим детям, ведь они всегда старались угодить мне. Моя жена добрая, отзывчивая женщина, и она ничем не обидела их. Ей просто хочется немного поиграть в императрицу, иметь прекрасные бриллианты, красивые наряды и прочие модные безделушки. Да, и она получит свою корону! Ее коронуют, даже если это будет стоить мне 200 тысяч солдат!»
