Глава 7
Буйство сюрреализма
Есть у меня одно жизненное правило, писанное, как тот военный устав, собственной кровью и… нет, не по́том. Скорее юшкой из носа и кровавой слюной из развороченного рта. Если судьба дала тебе под дых, никогда надолго не раскрывай беззащитной «варежки», инстинктивно пытаясь лишний раз вздохнуть недостающего воздуха. Ибо в этот неоднозначный момент именно в этом твоем беспомощном состоянии всегда найдется пара-тройка желающих добавить тебе лишнего вкусного пинка под зад. Народ – он всегда такой, отзывчивый и внимательный. От него ничто не ускользает.
Касается это правило как уличной драки, так и любых других жизненных перипетий.
Сегодня, к примеру, за первым шоком сразу же пришел второй. Когда я и не ждал, вопреки собственным императивам…
Не успев толком осознать, что же это такое было – с загадочной Дианой, я будто бы во сне вернулся в библиотеку и… не обнаружил на месте статьи, которую чуть раньше нашел в газете «Красный Крым» от 14 мая 1944 года. Той самой заметки под названием «С фашистской жестокостью».
Судьба нанесла мне второй удар. Который на поверку оказался еще страшнее, чем иррациональные рекомендации прекрасной сотрудницы городского отдела образования.
Газета была, а СТАТЬИ НЕ БЫЛО!
То есть вообще. На ее месте оказалось продолжение предыдущей заметки о героическом восстановлении города. О том, какие молодцы жители, устраивающие ежедневно субботники по расчистке завалов. Завал! Я тупо разглядывал пожелтевшую от времени бумагу, блеклые строчки типографского текста и… ничего не понимал. Мне что, все это померещилось?
– Вера Семеновна! А кто сюда заходил, пока меня не было?
– Что, Витя?
– Я говорю, кто-нибудь подшивку трогал?
– Так нет. Не трогал никто. Трудовик вот заходил, Афанасий Петрович, денежку спрашивал взаймы. Но он к столам не подходил. Взял вот у меня рубль и пошел себе… довольный.
Бухать пошел. Наш трудовик стереотипов не ломает.
А что же тогда произошло? Кто подменил газету? Библиотекарша?
Я с подозрением глянул на старушку. Да ладно! С чего бы это ей? И смысл какой? Голову-то мне не подменишь! Число, место, сам факт преступления запомнить нетрудно. Я что, бабочка-однодневка? Упорхнул и забыл? Информацию никуда не денешь. Разве что отправишь ее вместе с головой… в ГДР!
