— Нет, не повернут. Они тоже будут поставлены перед свершившимся фактом. Это даже облегчит им задачу: требуя при подписании мира независимости для Греции и Сербии, они заодно потребуют ее и для Болгарии. Почему Греция и Сербия имеют право на свободное управление, а мы не имеем?
— В Греции положение турок шаткое, так что ей добиться независимости — раз плюнуть, — заметил Дончо Ватах.
— Точно так же и Сербия, — добавил Бойчо-воевода. — Не зря же мы проливали кровь на их кручах! А про нас нынче никто не думает. Соткал полотно, забросил кросно… Так вот и с нами вышло.
— Я думаю, нам следует поторопиться, — вмешался Кара Танас. — Пока мы будем судить, кто прав, кто виноват, заключат мир и снова про нас забудут. Я берусь поднять Жеравненский и Котленский края.
— Оружие… Где мы оружие возьмем? — забеспокоились воеводы.
— Оружие мы возьмем у русских, — сказал капитан Мамарчев. — Да и наши парни уже запаслись кое-чем. Сейчас важно воспользоваться Моментом. Как только братушки уйдут, все кончено. Стони тогда, Болгария, в рабстве еще век.
Под конец капитан Мамарчев предложил воеводам быть со своими людьми в Котленских и Сливенских горах в полной готовности, чтобы, если пробьет урочный час, все были на местах.
Воеводы полностью согласились с Мамарчевым и заверили его, что все будет исполнено.
Прежде чем расстаться с воеводами, капитан Мамарчев доверил им еще одну тайну.
— Братья, — сказал он им, — вы знаете, что я, как офицер русской армии, не имею права участвовать в каких бы то ни было военных действиях без разрешения моего командования. Поэтому мне придется уйти с русской службы. Этим я развяжу себе руки и получу возможность действовать более свободно и независимо.
— Делай как лучше, капитан, — ответили воеводы. — Что касается нас, то мы исполним свой долг!
— Благодарю вас, братья, — сказал Мамарчев и каждому подал на прощание руку.
Обняв его, воеводы покинули дом Стойко Поповича и разъехались по местам — вернулись в горы к своим гайдукам.
Мамарчев всю ночь глаз не сомкнул: все обдумывал план восстания. Утром он посвятил во все детали этого дела Стойко Поповича. Тот одобрил его решение.
— Только об одном я забыл потолковать с воеводами… — сказал Мамарчев.
— О чем же?
— Это касается меня лично. Правда, не одного меня…
Попович посмотрел на него подозрительно.
— Я человек в летах, — смущенно продолжал Мамарчев. — Жениться мне уже поздновато, и все же мне придется обзавестись семейством, чтоб и русские убедились, что я действительно решил остаться в Болгарии.
