— Послушай, Рашко, послушай, родной, что я тебе скажу: всякие там баницы и жареные голуби, яичница со сметаной да баклава с толчеными орехами — все это не для нашего брюха; все это достается господам да их женам. Что и говорить, от варенной в рассоле курочки или подрумяненной индейки с капустой я бы не стал отказываться! Да и от козьей пастермы, и от солонинки, и от запеченного окорока… Э-эх, что ты понимаешь, мой мальчик! Увидел бы ты эту благодать — у тебя бы сразу слюнки потекли. Разве нет?
Медведь только посапывал позади старика. А старик до того размечтался, будто перед ними и в самом деле стол ломился от вкусных благоухающих яств.
— Ничего-то ты, Рашко, не знаешь! Вот мне доводилось быть в самом Стамбуле! Сено косил султану на его лугах. И белый хлеб пек — такие караваи вынимал из печи, что пар от них поднимался, как в поле туман. А до чего запах приятный! До сих пор эти караваи мне снятся. Эх, Рашко, что ты понимаешь, лентяй!
Сказав это, старик вдруг остановился, поглядел по сторонам, радостно улыбнулся и закричал:
— О, щавель уже появился! Ну, теперь не пропадем!..
И тотчас, привязав к орешнику медведя, пролез сквозь кустарник, вскарабкался, словно мальчишка, на крутой склон, прогреваемый солнцем, и принялся щипать и есть молодой щавель.
Медведь стоял смирно и глядел на сгорбившегося над травой тощего старика с явным недоумением.
Кое-как утолив голод, дедушка Станчо наполнил щавелем свою торбу и вернулся к медведю.
Рашко понюхал торбу.
Дедушка Станчо достал из нее несколько стебельков и протянул их изголодавшемуся зверю:
— Съешь, родненький, съешь!
Рашко слизал языком листик, но, поняв, что его обманули, тотчас же выплюнул его.
— Что, кислый? Не нравится, значит? — смеялся над ним старик.
Медведь зарычал и сердито дохнул на него.
— Эх, я знаю, тебе больше по вкусу ягненок! Только где его взять? — со вздохом сказал старик и, отвязав медведя и закинув за спину суму, поплелся по тропке дальше.
Терпеливо выслушивая шутки хозяина, медведь, бесшумно ступая, обнюхивал камни и песок под ногами.
— Как доберемся до Котела, я велю твоему дедушке Стойко зарезать теленка. А? Хочешь? Или замешаем тебе мучицы в корыте… А?
Старик, бормоча что-то, спускался все ниже и ниже к речушке, где среди орешника и грабов ютилась старая водяная мельница Стойко Мамареца.
