Вот что писал по этому поводу сам Витте:
«Убийство в политическом смысле… затем покушения на меня — все это было сделано „Союзом русского народа“ при участии и попустительстве агентов полиции и правительства вообще… Конечно, государь не принимал никакого (прямого) участия в этих кровавых делах. Но ему были если не приятны, то курьезны все эти убийства и покушения. Совершавшие их знали, что его величество будет на это реагировать по меньшей мере безразлично, а затем власть постарается все это прикрыть» (III-387).
Остались запечатленными в анналах царствования и светлые обличья тех, кого служение идеалам «Союза русского народа» привело в ночь на 29 января к дымоходам на Каменноостровском.
Филимон Казанцев. До 1901 года работал ассенизатором за Рогожской заставой. Потом — банщиком в Сандунах на Неглинной. За кражу в раздевалке был бит тазами и шайками, в довершение изгнан из бань взашей и навсегда. В поисках места случайно забрел во двор особняка Буксгевдена близ Таганки. Управляющий представил его графу, последнему с первого взгляда он пришелся по душе, зачислен на должность дворника, а затем отведен к трактиру на Таганской площади, где в те поры по воскресным и праздничным вечерам собиралась черносотенная братия. Здесь Казанцев быстро освоился и вошел в круг испытанных в потасовках молодцов. В последующем не бывало в центре и на окраинах «союзнического» побоища, когда впереди пьяной ватаги не виден был бы Казанцев с высоко поднятым ломом или оглоблей. С ведома и поощрения начальства постепенно перешел на «мокрые» дела, брался за такое, от чего другие отказывались. За соучастие в убийстве профессора Иоллоса, депутата Государственной думы, получил от Буксгевдена восемьдесят рублей; за содействие убийству депутата Думы Герценштейна — семьдесят пять рублей; за участие в убийстве Баумана — девяносто рублей;[2] за восхождение на премьерову крышу — сто рублей. Называл себя всегда отставным солдатом, хотя в действительности в армии не служил.
Афанасий Федоров. Шесть лет был ломовым извозчиком в Марьиной Роще. Потом — легковой извозчик, стоял у биржи на Ильинке. Выйдя в 1900 году из-под следствия по подозрению в убийстве и ограблении седока, бросил извоз, поступил швейцаром («вышибалой») в ресторан «Яр». Здесь попал на глаза Грингмуту, главарю московской организации «СРН», понравился ему ростом, здоровой глоткой и диким выражением лица. Вовлечен был в таганскую группу «Союза русского народа», связался в том же трактире-закусочной с Казанцевым, с тех пор оба в нападениях и самосудах орудовали рядом. На деньги, заработанные у Буксгевдена, Федоров выбился в мелкие хозяйчики, обзавелся осенью 1906 года собственной чайной у Разгуляя, где вскоре на задворках его пришибли свои же дружки в отместку за убийство Казанцева.
