Молчание было прервано Генеральным секретарем Дугласом.
- И вы отлично поработали, капитан. Если этому человеку, или этому человеко-марсианину, нужно несколько дней отдыха, я думаю, наука подождет, а потому вам лучше успокоиться, Пит. Капитан Тромп устал.
- Однако одно дело ждать не может, - вмешался министр общественной информации.
- Какое именно, Джок?
- Если мы не покажем «Человека с Марса» по стереовидению в ближайшие же часы, могут произойти бунты, мистер секретарь.
- Хм… Вы преувеличиваете, Джок. Вечером в новостях мы дадим кое-какую информацию о Марсе. Приступим к награждению капитана и команды. Полагаю, это будет завтра. Потом капитан Ван Тромп расскажет о своих приключениях… За ночь вы ведь отдохнете, капитан…
Министр покачал головой.
- Что, разве это не годится, Джок?
- Публика считает, что они привезли живого марсианина. Раз его нет, им нужен Смит и нужен немедленно.
- Живой марсианин? - Генеральный секретарь Дуглас повернулся к капитану Ван Тромпу. - У вас есть кинофильмы о марсианах?
- Тысячи футов пленки.
- Вот вам и ответ, Джок. Когда показ наших новостей начнет приедаться, переходите на кино. Теперь, капитан, вот что… Как там с экстерриториальностью? Вы говорите, что марсиане не протестовали?
- Нет, сэр… впрочем, и «за» они тоже не были.
- Тогда я не понимаю вас.
Капитан Ван Тромп пожевал губами.
- Сэр, говорить с марсианами - все равно что говорить с собственным эхо. Возражений нет, но и результатов - тоже никаких.
- Возможно, вам следовало захватить с собой этого… как его… вашего семантика. Или он уже ждет вас в приемной?
- Махмуда, сэр? Доктор Махмуд нездоров. Небольшой нервный срыв, сэр.
Тромп подумал, что весьма достойным эквивалентом этому было бы выражение «пьян в стельку».
- Космическая эйфория?
- Отчасти. (Будь они прокляты, эти настырные жуки-землееды!)
- Хорошо, приводите его, когда оправится. Думаю, что и присутствие юного Смита нам не повредит.
- Возможно… - В голосе Тромпа не хватало убежденности.
Юный Смит в эти минуты напрягал все силы, чтобы остаться в живых. Его тело, непомерно стиснутое и ослабленное немыслимым состоянием Пространства в этом непостижимом месте, наконец-то обрело успокоение в нежной мягкости Гнезда, куда эти новые Чужие поместили его. Он оставил попытки поддержать свое существование и переключил свой третий уровень на контроль дыхания и работы сердца.
Он понимал, что сжигает себя. Легкие трудились в том же режиме, что и на Марсе, сердце галопировало в безудержном старании успевать равномерно распределять поступающий снаружи в кровь кислород, и все это было жалкой попыткой преодолеть тяжесть непрерывно сжимающегося Пространства, попыткой тщетной, так как происходила она в условиях душной, отравленной огромным количеством кислорода и гнетущей жарой атмосферы. Тогда он предпринял необходимые срочные меры.
