Тузик навострил уши – по лестнице кто-то поднимался. Шагов не было слышно, но неровное дыхание Тузик уловил сразу. Человек в серой кепке поднялся на четвёртый этаж, прислушался и начал подниматься выше. Вот он уже почти на пятом этаже, вдруг увидел собаку, резко остановился, и хотел было повернуть назад. Потом передумал, поднялся ещё на две ступеньки и негромко сказал:
–Откуда ты взялся, такой пёсик хороший? Ты хочешь есть? Вот на тебе колбаску, – человек вынул из кармана какой-то свёрток и бросил Тузику кусок недоеденной колбасы. Тузик никогда не брал еду из чужих рук и только глазом посмотрел на упавший возле его ног огрызок.
–Ах, ты не голодный! Ну, тогда иди, погуляй. Иди. Иди. – Он зашёл на лестничную площадку и ждал, когда Тузик освободит место. Тот, видя, что его прогоняют, с неохотой поднялся и сбежал по лестнице на этаж ниже.
Человек в кепке, это был Лютый, быстро вынул ключ-отмычку, который успел заранее подобрать, из кармана и открыл дверь квартиры Одинцова. Он зашёл в комнату, осмотрелся и приблизился к столу.
–Работа, кажется, движется, но очень медленно. Надо спешить, дружок. У меня мало времени, – думал вслух Лютый по старой привычке, выработанной за многие годы вынужденного одиночества. Он начал рассматривать какие-то детали и, ничего не понимая, клал их обратно. Вдруг, ему показалось, что кто-то открывает дверь. Он быстро вскочил, зацепил ногой за свисающий со стола провод – что-то посыпалось на пол – и спрятался за штору. Постояв с минуту с ножом в руке, Лютый вытер пот со лба и вышел из своего укрытия. На цыпочках он подошёл к двери, прислушался и, ничего не обнаружив, приоткрыл дверь. Собака лежала возле порога на прежнем месте.
–Ах, это ты меня напугал? Ну, я тебе сейчас покажу.
Лютый вышел, захлопнул дверь и пнул ногой отступившего Тузика. Тот взвизгнул и быстро помчался вниз. Тузик не ожидал такого обращения с ним у дверей своего нового друга. Правда, это был не он, но случилось возле его дверей и, что самое обидное, совсем незаслуженно.
Тузик сбежал вниз и лёг под деревом, зализывая ушибленное место. Удар был сильным, но попал по ноге Тузика вскользь.
Продолжая злиться неизвестно на кого – то ли на пнувшего его человека, то ли на отсутствующего Одинцова, или на самого себя – Тузик побежал к своему дому.
Удар не столько причинил боли, сколько вызвал обиду, и Тузик, никогда не знавший такого обращения, надолго запомнит этого человека, который почему-то заходит в дверь квартиры Одинцова. Может быть, он его друг? Тогда почему не вышел сам хозяин? Непонятно. Трудно во всём разобраться собачьим умом.
