— Господи, ну что ты можешь сказать! — отвечает Мурка. — Втюрилась в своего Чиполлино, вот и весь разговор.
— Почему Чиполлино? — Я приподнимаюсь на локте. Логика Мурки иногда ставит меня в тупик.
— Потому что это типичное общество «Трудовые резервы». Наверняка где-нибудь имеется дядюшка Тыква и подружка Редиска. Узнаю твой вкус, дорогая.
Мурка — сплошная язвительность. Сзади Мурки скачет Мышка.
— Ага, ага, Чиполлино. Ага, ага, «Трудовые резервы». Ага, ага, вкуса у нее никогда не было, — услужливо поддакивает Мышка Мурке.
Они всегда найдут, что бы такого гадкого мне сказать.
Что касается вкуса, то я полюбила Чиполлино совсем не за его трудовое прошлое, а за прекрасное настоящее. Я полюбила Чиполлино как предмет в пространстве. Как экспонат в музее восковых фигур. Как выставочный экземпляр в палате мер и весов. Как грезу, нашедшую неожиданное воплощение в реальности. Но, кажется, я что-то увлеклась. Кстати, трудовое прошлое у моего Чиполлино имелось, и еще какое. Но об этом — позже.
Между тем Мышка начинает тихую склоку с Муркой. В номере всего одна кровать. Правда, двуспальная. Но — одна! Мурка занимает правую половину. Я уже плюхнулась на левую. Куда деваться бедной Мышке — решительно неизвестно. Мышка ноет. Мышка обвиняет Мурку в том, что она эгоистка, думает только о себе, не заботится о подругах и сняла неправильный номер, в котором ей, Мышке, нет места, что ей вообще нет места в нашей жизни…
Мурка отвечает в том смысле, что хорошо бы Мышке немедленно заткнуться, потому что иначе она, Мурка, ни за что не отвечает, а особенно за то, что Мышке достанется та складная кровать, которую Мурка для нее запланировала. Мышка продолжает ныть, что на раскладушку не ляжет, потому что у всех кровать как кровать, а у нее всегда все самое худшее по остаточному принципу. Мурка отвечает в том смысле, что если Мышка не ляжет на раскладушку, то ляжет на пол, потому что она, Мурка, снимет с себя всякую ответственность за нашу личную безопасность и не станет звонить Чиполлино и требовать дополнительную кровать для Мышки. В этом месте она делает паузу, после чего настоятельно просит Мышку не болтаться под ногами и заняться багажом.
Мышка начинает распаковывать чемоданы. Она небрежно кидает в шкаф мои маечки и джинсы, потом тщательно раскладывает на полках свою посуду, утюг, паяльную лампу, три мотка шерсти, пульт дистанционного управления для телевизора, запасные пакеты для пылесоса и 6 килограммов лекарств. Складную металлическую капельницу она пристраивает в угол. Потом отступает на шаг назад и любуется проделанной работой.
