– К тебе плохо относились? – удивленно спросила я. Как можно не любить Гамлета? Может, этим детям еще и пинать кроликов нравится?
Он пожал плечами.
– Не совсем. Но китайско-американские дети не общались со мной – их не интересовал только что сошедший с корабля.
Во мне вспыхнул защитный инстинкт. Когда я представила одинокого Гамлета в совершенно чужой стране, мне захотелось прийти к нему в школу и посеять там хаос.
– Ты нахмурилась, – прервал Гамлет мою детальную фантазию о мести.
– Ой, прости. Просто… недовольна тем, что с тобой происходило, – призналась я. Он посмотрел мне в глаза поверх стаканчика.
– Ты такая милая.
Я убрала волосы за уши, лишь бы чем-то заняться, пока он так на меня смотрел.
– Я просто обычный человек.
Рядом с этим парнем я начинала стесняться – из-за откровенности разговора, из-за того, что должна была что-то сказать в ответ.
Но я находилась здесь с Королем Искренности. И Король Искренности в данный момент слизывал текущую по краю стаканчика каплю мороженого, очень старательно и сексуально. Я едва смогла оторвать от него взгляд. О да.
– Да, ты обычная, – произнес он с улыбкой, дразня меня.
Я покраснела, но тут мне в голову пришла мысль.
– После учебы в колледже ты вернешься в Китай?
Он выскреб из стаканчика оставшийся лед.
– Не знаю. Мне нравится Америка! Очень. Но еще я скучаю по многим вещам, которые остались дома. Не знаю, смогу ли когда-нибудь почувствовать себя полностью американцем, как вы, родившиеся здесь.
Меня ослепили фары машины, и я отвернулась и придвинулась ближе к Гамлету.
– Понимаю. Ты вроде как нравишься моему папе… Он теперь полностью американизировался, но безумно горд за Бразилию и Корею.
– И за кого он болеет во время Кубка мира? – серьезно спросил Гамлет и тоже придвинулся ко мне. Наши лбы почти что соприкасались.
– О, в таком порядке: сначала Корея, затем Бразилия, а потом США.
Гамлет отстранился и засмеялся.
– Так я и думал.
Я доела свой лед, и он забрал мой пустой стаканчик и ложку, чтобы выкинуть. Этот жест, все те мелочи, что делал Гамлет – они действительно мне нравились. Так сильно, что, когда он вернулся ко мне, я потянулась к его руке. Он удивился, когда я переплела наши пальцы. Парковку обдувал теплый ветерок, поднимая мусор и пыль, и мы на секунду задержались в свечении неоновых вывесок. Все казалось таким настоящим.
Я сжала его руку.
– Готов?
Мы направились к его машине; он бодро шел, крепко сжимая мою руку в своей.
– Спасибо за приятный разговор, – сказал он, отпирая машину.
