. Сами мешки были запакованы в корзины с соломой; распаковка корзин производилась поспешно, в присутствии часового, стоявшего у дверей. Часовой был солдатом островного десантного батальона. По профессии он был сапожником, содержавшим большую и бедную семью. Он раздумывал о том, что ему и его семье очень бы пригодилась маленькая часть всего этого золота. Наконец золото было переправлено в помещение казначея, упаковочные корзины перевернуты вверх дном и оставлены в разбросанной соломе. Часовой остался один, подумывая о том, что хорошо бы найти несколько золотых монет в соломе, которую он расшвыривал ногой. Его удивление было огромным, когда нога наткнулась на что-то твердое и он обнаружил, что это мешок, подобный тем, которые уносились под его присмотром. Он задрожал всем телом: он не знал, что делать, и довольно долго колебался. Наконец, убедившись, что никто его не видит, он положил мешок в свою высокую солдатскую шляпу, которую вместе с мешком водрузил на голову, и так продолжал выполнять обязанности часового. Как только его сняли с поста, он отнес свое сокровище домой. В тот же день он отправился к приходскому священнику с просьбой совершить святое причастие на три дня, чтобы отблагодарить Бога за ту помощь, которую Всевышний оказал ему и его семье.
Этот человек, известный всем как очень бедный, неожиданно начал тратить деньги не по своим средствам; знающие его люди посчитали, что это могло случиться только за чей-то счет. Заметив пропажу, г-н Пейрюс уведомил императорский двор о ее размере и попросил держать дело в тайне, чтобы император не узнал о нем.
Полиция провела расследование, и человек, который неожиданно стал тратить деньги и этим вызвал подозрение, был арестован. Поначалу он все отрицал, затем сказал, что деньги нашел в канаве. Опасаясь наказания, он продолжал все отрицать; но когда его заверили, что не будут наказывать, а г-н Пейрюс даже пообещал ему 2000 франков, если он скажет правду, он признался во всем. Вся сумма не была возвращена: 4000 франков или остались в руках часового-сапожника, или были потеряны. Я узнал обо всех этих подробностях от г-на Поджи де Талаво, который в то время был мировым судьей, расследовавшим это дело[106].
Пробыв несколько дней в помещении мэрии, император затем переехал в дом[107], в котором до него размещались несколько офицеров инженерного корпуса. Именно в этом доме я и застал Его Величество; воспользовавшись моментом, когда император отсутствовал в этом скромном дворце, я постарался сам получше осмотреть его. В доме было десять комнат с низкими потолками, занимавших цокольный этаж. Четыре комнаты были с видом на город: вестибюль, небольшая гостиная, столовая и маленькая галерея; окна других шести комнат: кабинета, библиотеки, ванной комнаты, спальной комнаты и двух подсобных помещений для слуг — выходили в сад и к морю. Этот дом, расположенный на верхнем конце одной из самых крутых улиц города, стоял на полпути к вершине холма, занятой сооружениями форта Этуаль, в котором квартировался генерал Камбронн, а за этим фортом, еще дальше, находился форт Фалькон. Эти два форта, соединенные между собой тропой под навесом, составляли систему городской обороны с видом на море.
