– Так будет лучше. Матильда только ужасно разволнуется. Ты ей и правда симпатична, знаешь ли.
– Ты имеешь в виду, как бесплатная помощница?
– Нет, скорее как человек.
Пожалуй, я не могла согласиться с этим впечатлением, но Кларисса знала Матильду дольше, поэтому я не стала возражать.
До третьих колоколов – я уже знала, что они звучат через три часа после первых колоколов, то есть примерно в девять утра, – я сделала вид, что хочу помочь Клариссе в оффицине. Позже, когда наконец прозвенели заветные колокола, я крепко обняла подругу.
– Прощай! – растроганно сказала я. – Желаю тебе счастья на этой земле и скорого возвращения в твое время!
Затем я помчалась прочь, через кухню, мимо Матильды, через магазин, на свежий воздух. Я изо всех сил старалась не смотреть направо или налево, иначе я, скорее всего, расплакалась бы, в особенности когда увидела Якопо за кухонным столом – он вырезал очередную фигурку святого.
Снаружи, в паре шагов от входной двери, стоял Себастьяно.
Он взглянул мне через плечо и сочувственно покачал головой.
– Ты же знаешь, тебе нельзя идти с нами.
Я обернулась и, к своему удивлению, увидела, что у меня за спиной стоит Кларисса. Она упрямо посмотрела на нас.
– Я имею полное право попытаться хотя бы раз! Разве я недостаточно искупила свою вину?
– Если бы это было так, ты бы об этом узнала. А сейчас иди обратно домой! Жди, пока не придет твое время! – Он повернулся ко мне: – А ты иди вперед. Я сейчас тебя догоню.
Я нерешительно двинулась в путь. Оглянувшись через плечо, я увидела, как Кларисса пытается побежать за мной, но Себастьяно заступает ей путь и крепко держит ее.
– Мне жаль, – сказал он.
– Ненавижу тебя! – в ярости выкрикнула она.
– Иди обратно в дом, – сказал он, заталкивая ее в магазин.
Она вырывалась.
– Ненавижу тебя! – повторила она еще раз, а затем резко отвернулась.
Себастьяно подождал, пока она не скрылась в доме, и подошел ко мне.
– Готова? – спросил он.
Я молча кивнула.
Он стремительно зашагал вперед, так что мне пришлось напрячься, чтобы не отстать.
– Почему ей нельзя пойти со мной? – спросила я. – Она и правда могла бы попробовать! Почему ты не пускаешь ее в лодку?
– Об этом я ничего не могу тебе рассказать.
Эти коммуникативные ограничения, как всегда, выводили меня из себя, но что я могла поделать?
Почти бегом шагая рядом с ним, я решила прояснить по крайней мере один вопрос.
– Знаешь что, из-за тех денег, которые ты мне дал – это было довольно много, во всяком случае, судя по тому, что я к настоящему времени успела узнать. Нам следовало бы договориться о курсе обмена, чтобы я знала, сколько я должна тебе отдать, когда мы вернемся домой. Чем ты недоволен?
