Вольдемар глубоко вздохнул, призывая себя к терпению, и поборол соблазн громко захлопнуть толстый фолиант. В конце концов древняя книга, которую он переписывал вот уже третий месяц, ни в чем не виновата. А виноват пан градоначальник, нанявший эту излишне бодрую и шумную девицу
— как ее там, Агнешка? — на должность экономки, уборщицы, ключницы и еще бог знает кого в одном лице. Вот по чьему кудрявому затылку он бы с превеликим удовольствием треснул самой тяжелой книгой из архивов городской библиотеки, писарем в которой он служил. Вольдемар плотоядно покосился на кожаный корешок потенциального орудия убийства, стоявшего на полке слева, и нежно погладил его пальцем.
— Пан Новак! — Агнешка была уже совсем рядом.
— Слушаю вас наивнимательнейшим образом, драгоценная моя, — как можно более ядовито улыбнулся Вольдемар, однако чертова девица приняла сарказм за чистую монету и расплылась в ответной улыбке.
— Пан Новак, посмотрите, кто у нас есть! — она с гордостью протянула ему сложенные ладони, в которых сидела мышь. Жирная. С наглой мордой.
— Прелестно, дорогая, просто прелестно! А как вы планируете удерживать это, — тут Вольдемар ткнул пером в мышь, мышь даже усом не повела, — животное подальше от книг? Она же все их сожрет!
— Аннет настоящая умничка и ни за что не приблизится к книгам, — Агнешка поцеловала мышь в ее отвратительный нос. Вольдемара передернуло. — Правда Аннет?
Аннет сморщилась и чихнула. Да так громко, что Вольдемар подскочил от неожиданности. Кровь бросилась ему в лицо. Он никогда и ни от чего не подскакивал! Да ещё и на глазах у какой-то девицы! Над ним же весь город смеяться будет!
— Немедленно унеси эту крысу вон! Вон! Вон! Вон! — орал Вольдемар.
На каждое «вон» Ангешка вздрагивала так, что мелкие светлые кудряшки ее прически подпрыгивали, будто пружинки. Ей очень хотелось убежать, и в любой другой подобной ситуации она бы так и поступила, но пан Новак! Он казался ей таким тонким, таким воспитанным, таким одухотворенным, она была уверена, что он поймёт и порадуется вместе с ней, а он! Она была так разочарована, что едва не плакала.
— Никуда я Аннет не унесу! — голос ее дрожал. — Она будет жить здесь, в ратуше.
— Никогда! — казалось, ещё немного и пан Новак начнёт изрыгать пламя. Его бледная кожа покраснела, глаза налились кровью. — Я буду жаловаться пану градоначальнику!
— Ну и пожалуйста! — Агнешка развернулась, взметнув юбки, и быстро пошла в сторону своей комнаты, нарочно громко стуча каблуками.
