Рапсодия минувших дней | страница 77
— Сумасшествие какое-то!
— Угу, — сдавленно промычала я, уткнулась носом в коленки и вдруг чихнула.
— Отлично! Просто потрясающе! Вот только сопливой девчонки, простудившейся во время ночевки у костра, мне и не хватало, — буркнул он.
Я не стала ничего отвечать.
— Всё остальное, что ты мне тут кричала ночью… Про «все умерли», в том числе и я, и что Хельга прокляла меня… Это правда?
— Ну… наверное, — жалко ответила я. Откуда мне знать, правда это или нет в данном временном потоке? — У меня вчера, кажется, был срыв. Я… не всё помню, что говорила.
— Великолепно!!! — Он закатил глаза и шумно выдохнул.
— А ты… Почему ты здесь? — спросила, отведя взгляд в сторону. — Почему не ушел?
— С какой стати мне уходить?
— Ну как же? Я ведь сидхе, которых ты ненавидишь. И девушка, а их ты тоже ненавидишь. Ну и вообще…
— Ты несовершеннолетнее, обморочное, истеричное и неадекватное создание, у которого случилось помутнение рассудка, видения высшего порядка и, вероятнее всего, неконтролируемая активация магических способностей. То, что ты сидхе, — еще доказать надо. Их, к твоему сведению, более тысячи лет нет в этом мире. В то, что ты девушка, тоже плохо верится. Пока своими глазами не увижу, что ты голубоглазая блондинка… С родинкой… Не поверю.
— Но…
— И вообще! Ошейник сняла? Отпустила? Вот и всё. Я теперь свободен, что желаю, то и делаю. Хочу — уезжаю, хочу — еду с тобой. Я выслушал сегодня ночью столько занимательного, что не успокоюсь, пока не разберусь во всем этом.
— Самой бы разобраться. Голова болит… — пожаловалась, так как в этот момент «гвозди», вбитые в виски, снова напомнили о себе.
— Сейчас поедем. Скажи сначала, про меня тебе что именно известно и откуда?
— Ну… Всё, наверное. Или, скорее, очень многое. Оно всё вот тут. — Я прикоснулась указательным пальцем ко лбу. — Мне жаль, что твои родители так погибли. Это страшно — остаться совсем одному. А память о времени на каторге я тебе верну. Я знаю как.
Брошенным на меня взглядом можно было бы прибить кого-то непривычного. Но я-то знала Дарио так давно, что видела его всяким.
Кстати! Я совсем не чувствую его эмоций. То есть первое, что он сделал, освободившись от ошейника, — заблокировался?
— А к тебе уже вернулись способности? — спросила я осторожно. — Ты закрылся от меня.
— То есть ты еще и эмпат?! — вскинулся он. — Невероятно! Поверить не могу, что меня так угораздило…
— Но ведь сидхе…
— Не все сидхе — эмпаты. Не все эмпаты — сидхе. Это личная способность, а не расовая.