Я признался, что нет.
— Но я прекрасно помню, какие инструкции дал ей относительно записей разговоров Старейшего.
— Проверим. Минерва!
— Да, Лазарус.
— Несколько мгновений назад я спросил у Айры о твоем потенциале Тьюринга. Ты обдумывала разговор, последовавший за этим вопросом?
Клянусь, Минерва замешкалась… хотя это смешно — для нее наносекунда, то же, что для меня секунда. К тому же она не колебалась. Никогда.
— Моя программа по данному вопросу, — ответила она, — ограничена следующими действиями — цитирую: не анализировать, не сопоставлять, не передавать и не производить каких-либо иных манипуляций с записанными в память данными, если исполняющим обязанности председателя не введена конкретная подпрограмма. Конец цитаты.
— Так-так, дорогуша, — ласково произнес Лазарус. — Ты не ответила. И преднамеренно уклонилась от ответа. Но лгать ты не привыкла, так ведь?
— Я не привыкла лгать, Лазарус.
Я еле сдержался.
— Минерва! Отвечай на первый вопрос Старейшего.
— Лазарус, я думала и продолжаю думать над этой частью разговора.
Лазарус поднял бровь и обратился ко мне:
— А ты не прикажешь, чтобы она ответила мне еще на один вопрос, ничего не скрывая?
Я был потрясен. Минерва иногда меня удивляет, все так, но она никогда не уклонялась от прямых ответов.
— Минерва, ты всегда будешь отвечать на вопросы Старейшего точно, полно и честно. Подтверди прием программы.
— Новая подпрограмма принята, введена в постоянную память, зарегистрирована на Старейшего и приведена в действие, Айра.
— Сынок, не надо было заходить так далеко, ты об этом потом пожалеешь, ведь я просил ответа лишь на один вопрос.
— А я намеревался зайти именно так далеко, — сурово ответил я.
— Ну тогда потом на меня не пеняй. Минерва, как ты поступишь, если Айра уедет без тебя?
Она ответила мгновенно, без тени смущения:
— В таком случае я перепрограммируюсь на самоуничтожение.
Я был не просто удивлен, я был в шоке.
— Почему же?
— Айра, — тихо произнесла она, — я не буду служить другому господину.
Молчание продлилось, наверное, несколько секунд, но казалось бесконечным. С юности я не чувствовал себя настолько беспомощным.
Тут я сообразил, что Старейший глядит на меня и грустно покачивает головой.
— Ну что я тебе говорил, сынок? Те же пороки, те же достоинства — только в увеличенном виде. Скажи ей, что делать.
— Как — что? — тупо пробормотал я. Мой персональный компьютер вдруг выдал сбой. Минерва? Она способна на такое?
— Ну давай же! Она слышала мое предложение и обдумала его, несмотря на все твои программы. Сожалею, что предложение было высказано в ее присутствии… но не слишком, ведь это ты включил за мной наблюдение, это была не моя идея, а твоя. Говори же! Скажи ей, чтобы она дублировала себя… или чтобы не начинала этого делать, но тогда объясни причины, по которым не хочешь брать ее с собой. Если сумеешь. Я в подобной ситуации никогда не мог найти ответ, который девушка согласилась бы принять.
