Я подумала так же.
После обеда в наш кабинет вошёл новый исполнительный директор филиала, посмотрел на всех и попросил Веру зайти к Илье Семёновичу.
Вера встала и пошла. Через час вернулась с безумными глазами. Я только собралась спросить её о том, что случилось, как в дверях снова появился исполнительный директор.
— Жанна, зайдите к Илье Семёновичу.
— Чем он так ошарашил Веру, что на ней лица нет? — думала я по пути к нему.
Какое-то нехорошее предчувствие сильно взволновало меня. Я открыла дверь и робко вошла.
— Садись, Жанна. Мне сегодня передали повестки в суд на твоё имя и для Веры. Он состоится в этот четверг.
— Какое отношение к этому суду мы с ней можем иметь? Мы просто сообщили о разговоре двух девушек, услышанном в туалете ресторана, и всё.
— Видишь ли, в чём дело? — воткнув взгляд в стол, произнёс Илья Семёнович, — две недели тому назад мы через адвоката, нанятого совместно с Еленой Николаевной и хозяином фирмы Зверевым, передали в суд медицинские заключения о вреде, причинённом здоровью наших сыновей напитком, принесённым теми девушками. Так вот, он сообщил, что с тех девушек, скорее всего, снимут обвинение в отравлении Олега и Антона.
— Как снимут, почему? Они же сами во всём признались!
— Адвокат наш имеет большие связи в суде, в полиции и прокуратуре. По секрету ему сообщили, что следствие сделало другие выводы. Оно считает, что бутылку с поддельным «коньяком» в квартире оставила Вера вместе с ключами и запиской на столе.
— Какая глупость! — вскричала я, испытывая мелкую дрожь во всём теле. — Ей незачем было травить ваших сыновей!
— А вот у следствия возникло другое мнение. Когда в полиции беседовали с Еленой Николаевной, то поинтересовались, почему вы с Верой выехали из квартиры. Она честно назвала причины, которые вы поведали ей. Именно в день отравления Вера собрала вещи и покинула квартиру, оставив на столе тот «коньяк», чтобы отомстить ребятам за унижения.
— Позвольте! — запротестовала я. — Вера выехала в пятницу, а ребята были найдены в воскресенье!
— Всё правильно! Они выпили его в воскресенье вечером, а до этого дня не трогали.
Он пристально посмотрел мне в глаза.
— Вот ты присутствовала в квартире с Верой, когда она, собрав вещи, покинула её?
— Нет, меня там не было.
— Вот, видишь? Тогда, как ты можешь утверждать, что Вера не оставляла ту проклятую бутылку на столе?
— А почему не принимается во внимание признание девчат из ресторана?
— Их признания относились совсем к другой истории, — убедительно произнёс финансовый директор.
