— Что-то такое припоминаю, — отозвалась Кирочка, копаясь в сумке.
— Он назначил нам встречу в сквере напротив Храма Истинной Веры. В шесть, — Аль-Мара глянула на наручные часы, — сейчас половина пятого, мы успеем без спешки добрести пешком и ещё даже посидеть там на лавочках, съесть по мороженому.
— Ты, видимо, решила окончательно и бесповоротно меня совратить, — буркнула Кирочка с шутливым гневом.
— Нет, всего лишь немного поддержать пошатнувшееся равновесие между твоим желанием следовать своим порывам и твоей решимостью их подавлять, — рассмеялась Мара в ответ, пуская фонтаны искристой радости из сузившихся в щёлки глаз.
Позолоченные купола Храма Истинной Веры среди тёмной зелени вековых дубов ярко сияли в лучах солнца; вокруг Храма, но не рядом, а всё-таки на некотором расстоянии высились громадные небоскрёбы, будто бы они предусмотрительно отошли в сторону, дабы не затмевать своим титаническим ростом величия обители божьей.
На чистых выкрашенных белой краской скамейках в уютном скверике перед Храмом в этот предвечерний час почти не было свободных мест. Несмотря на весенний прохладный ветерок, маленький островок покоя и мягкой листвы среди отвесных железобетонных стен мегаполиса пользовался у горожан большой популярностью. Одну скамейку заняла группа молодёжи: длинноволосый парень наигрывал на гитаре, вокруг него сгрудилось человек пять слушателей. Другую скамейку облюбовали интеллигентные старушки с крохотными собачонками в комбинезонах. На третьей сидел пожилой мужчина с ноутбуком.
Аль-Мара и Кирочка, купив в киоске неподалёку два сахарных рожка, заняли свободный край скамейки.
— И не холодно вам мороженое есть? — осведомился Билл, появившись у них за спинами.
От неожиданности Кирочка чуть не выронила рожок. Аль-Мара рассмеялась.
— Да брось, Крайст, таким горячим штучкам, как мы, просто необходима система охлаждения.
С сияющей улыбкой Билл обратился к Кирочке.
— Дай лизнуть.
— Нет, — смерив Крайста подозрительным взглядом, она инстинктивно приблизила руку с рожком к груди, будто боясь, что его отнимут, — кто знает, какие у тебя там микробы на языке…
— Бука, — сказал Крайст, — Мара, может, ты поделишься?
— Держи, — та сразу протянула ему рожок, — От меня если и убудет, то я только порадуюсь.
Она хлопнула себя по налитой, туго обтянутой голубой джинсой, ляжке и рассмеялась.
— Ты любишь мороженое? — спросила Кира; некоторое время она смотрела, как Крайст ест, а потом отвернулась, почувствовав необъяснимое стеснение от того, что позволила себе наблюдать это процесс…
