— Да, да! — и Пес неожиданно зарыдал. — Именно об этом! Да, я — подлец, господа, я — последний подлец! Я хотел забыть его последние наставления, его заветы, последние слова этого святого человека! Я предал своего учителя, всегда подававшего бабушкам в переходах, кормившего голубей на площадях. Я подлец, господа, подлец, но дело в том… — он запнулся и зарыдал еще сильней, — у меня нет пятьдесят УЕ! Я бы давно отдал их, я ведь, действительно, гуманист, но у меня всего лишь их сорок девять! Понимаете, сорок девять!
Кот тихо чертыхнулся, но тут же спохватился и взял себя в руки.
— Всё в порядке, месье Пес, не корите себя. Вы — настоящий гуманист и верный ученик своего учителя. Нас устроит и сорок девять УЕ, одну добавлю от себя лично. Давайте их сюда и забудем этот разговор.
— Да, конечно, возьмите, — всхлипывающий Пес протянул Коту зеленую купюру. — Здесь ровно сорок девять. Это всё, что удалось выручить за дом, библиотеку и гербарии Аарона Энгельгардовича. И еще: я верну вам одну УЕ в эту пятницу, Аарон Энгельгардович учил меня всегда возвращать долги.
— Хорошо, хорошо, как вам будет угодно, — Кот быстро убрал деньги в карман и оглянулся на дверь. — Вот что, друзья мои, посидите пока здесь. А я в бухгалтерию нашу, это в соседнем корпусе. Надо же вас в штат ввести, в ведомости зарплатные, чтоб уже с сегодня зарплату начисляли. А потом вернусь и обсудим всё остальное, кто чем заниматься будет, обязанности и прочее. Если кто позвонит, скажите, что скоро подойду. Ну, или, если срочно, пусть на «трубу» звонят.
Тут-то всё и произошло. Я как-то неловко посторонился, желая пропустить Кота, отмахиваясь при этом от комаров, и нечаянно смахнул хвостом со стола телефон. Он грохнулся на пол, разлетелся, и мы увидели, что это всего лишь пустой корпус — внутри ничего не было!
Первым, до кого всё дошло, был Петух.
— Держи мошенника! — истошно завопил он и вцепился в Кота, рванувшегося было к двери, но после этого дошло и до нас с Псом.
Пес, отбросив свою книгу, а это оказался «Маугли (в комиксах)», одним прыжком опередил «вице-президента» и, захлопнув дверь, припер ее спиной. Кот оказался в западне.
— Верни деньги, жулик! — вопил Петух, петухом наскакивая на Кота, зажатого в угол. — Верни, или я за себя не ручаюсь!
Но Кот, к удивлению, ничуть не стушевался, несмотря, казалось бы, на безвыходность своего положения и наше превосходство в силах. Он вдруг рванул на себе манишку, затрещала ткань, обнажившая полосатую робу и грудь в наколках, и Кот надрывно заорал:
