.
И. Д. Алиева приводит отличия процессуального положения прокурора, предъявившего иск, от процессуального положения представителя. Она указывает, что процессуальные права реализуются прокурором в интересах закона, иск предъявляется прокурором в силу возложенных на него функций по охране государственных и общественных интересов, прокурор обязан отказаться от иска, если в ходе разбирательства дела придет к выводу о его необоснованности, тогда как представитель обязан настаивать на исковых требованиях в интересах представляемого312. Учитывая, что даже прокурора, выполняющего при предъявлении иска функцию охраны государственных и общественных интересов, принято относить к лицам, участвующим в деле, тем более сложно относить к лицам, содействующим правосудию, представителя, действующего в интересах доверителя.
Закон не называет представителей ни в числе лиц, участвующих в деле, ни в числе лиц, содействующих осуществлению правосудия. Уже из этого можно делать вывод, что представители — это какая-то иная самостоятельная категория участников гражданского процесса. Убедительность аргументов как сторонников включения представителей в группу лиц, участвующих в деле, так и сторонников отношения их к лицам, содействующим правосудию, объясняется спецификой судебного представительства, объединившего в себе непосредственное представительство и правозаступничество. В свое время Е. В. Васьковский, критикуя совмещение в одном лице правозаступника и поверенного, отмечал противоречивость свойств такого представительства: «Им приходится одновременно быть представителями свободной профессии и ремесленниками, являться на суде уполномоченными общества и вместе с тем наемными заместителями частного лица, быть патронами клиентов и видеть в них принципалов, ни в чем не зависеть от них и находиться в полной зависимости, стоять наравне с судом и прокуратурой и в то же время ниже их, бескорыстно служить общественному благу и преследовать личную выгоду»313.
В. Н. Гапеев также отмечает, что «положение судебного представителя в большей мере тяготеет к статусу лиц, участвующих в деле, и уж никак не может быть отождествлено с положением „классически“ незаинтересованных участ-ников процесса: свидетелей, экспертов, переводчиков»314.
Данную мысль подтверждают цели и задачи судебного представительства, характер и объем полномочий, наличие собственных процессуальных прав представителя. Представители по назначению суда какой-то иной самостоятельной группы, отличной от других судебных представителей, не образуют. Особенность их положения по сравнению с иными видами представителей обусловлена невозможностью наделения их полномочиями самими представляемыми лицами, ограничение объема их полномочий, ограничения возможности использования некоторых имеющихся полномочий (например, представление доказательств), невозможность влияния на них позиции представляемого лица.
