– Стой-стой-стой! – выкрикнул бот еще более нежным тенором. Даже в разгар заварушки он оставался спокойным, выдержанным и невозмутимым. – Это всего лишь отвлекающий маневр. О чем вы только думаете, гребаные трусы? Если вы ее изрешетите, какой от нее прок?
– О чем мы думаем? А сам-то как считаешь? Мы не хотим, чтобы в нас стрелял тот, кто заставил замолчать Вышибалу.
Проклятье. Купец. Черт! Черт! Черт!
Но кто те два других отморозка, которых он притащил с собой? У Купца никогда не было команды. И он не занимался браконьерством. Он охотник, обычный старый каннибал вроде меня. Все это совсем не в его духе.
– Остынь, приятель. Заряда в импульсной винтовке Вышибалы хватит на три, может, на четыре выстрела. А он наверняка хоть один раз пальнул в Неженку, если не разрядил весь аккумулятор. – Теперь он говорил чуть громче. – Слышишь меня, Неженка? Твоя импульсная винтовка почти разряжена. Может, сдашься?
Он немного выждал, но я молчала.
– Ага, – сказал он. – Умно. Молчи дальше. Ни звука. Может, мы тебя не найдем. Может, ты обнаружила хорошее укрытие. А может, ты уже вылезла где-нибудь и со всех ног несешься по Морю, обратно к своему багги. Но я в этом сомневаюсь. Думаю, ты еще здесь. Надеюсь, ты не в той норе за прорезанной решеткой на третьем этаже, сжимаешь в руках негодную винтовку в надежде, что она тебя спасет. Потому что она тебя не спасет.
На эскалаторе снова раздались шаги, похоже, ног из крепкого титана. Не так тяжел, как трудобот. Скорее военный или одна из старых моделей «Миротворец». Я услышала, как сообщник Купца повесил на плечо импульсную винтовку, приклад лязгнул о металл, а потом раздалась неспешная электронная трель заряжающегося оружия.
А я лежала на третьем этаже, в норе за прорезанной решеткой, сжимая в руках винтовку и понимая, что меня переиграли.
Глава 110. Революция революций
Его звали Исаак, и никто точно не знал, откуда он взялся. Он был простым ботом, древней и стандартной сервисной моделью с ограниченной программной частью и едва достаточной мощностью процессора. Говорили, что он начал жизнь игрушкой какой-то богатой девчонки, лучшим другом для посиделок за чаем и мелкой работы, всякой рутины. Не то сиделка, не то дворецкий, не то компаньон. Он не был умен, но все же обладал разумом. И по мере взросления девочка находила то одну причину, то другую, чтобы держать старого Исаака почти восемьдесят лет, они были лучшими друзьями до самой ее смерти. А по другой легенде, старушка купила его уже подержанным, когда ей было хорошо за семьдесят и у нее развивалось слабоумие, но она рассказывала всем, будто Исаак жил с ней с детства, потому что когда-то прочитала похожий рассказ, а ее немощный разум уже не мог отличить воспоминания от выдумки.
