Началось совещание необычно.
Глебов не стал говорить о положении на полях и фермах, ни единым словом не упомянул о шефстве. Это дело решенное, каждый имеет план заготовки и обязан выполнить его. Зато сказал о другом:
— Для спасения урожая в сложных условиях этого года райком намерен мобилизовать все материальные средства, которые имеются в районе. Вы, надеюсь, понимаете, что хлеб дороже всего. Как ни трудно для организаций, представленных здесь, придется потрясти ресурсы именно у вас.
Сделав паузу, он нашел взглядом инженера межколхозстроя и неожиданно спросил, как просят сигаретку:
— У вас есть шифер?
— Да, Аркадий Сергеевич, конечно, — с видом полной доверительности ответил молодой по годам начальник. Он сооружал крупные животноводческие комплексы в трех районах и жилые пятиэтажки еще в двух чуровских селах.
— Хорошо, что есть. И выступление агронома Савина вы слышали. Почему же на активе не поднялись и не предложили свою помощь кудринскому колхозу? Они очень просили шифер. Вы помните, для чего?
— Помню: чтобы навесы укрыть. Я очень сочувствую и рад бы помочь. Но у нас шифер для комплекса в Буянове, для гаража сельхозтехники. Кровля, как вы знаете, распределяется в плановом порядке.
— Много у вас шифера на складе?
И тут до инженера, как говорится, дошло. Он замялся, отвел глаза, зачем-то порылся в своем «дипломате» и виновато сказал:
— По памяти ответить не могу, а сведений при мне нет. Не знал, что потребуются.
— Ну, о шифере вы могли бы помнить и без бумаг. Поможем вашей беде, сделаем так. После этого совещания вы поедете с Румянцевым, — тут он глянул на председателя исполкома, — поедете на свою базу, посчитаете, чем богаты, и сегодня же, повторяю — сегодня, продадите тысячу пятьсот плиток кудринскому колхозу. Дьяконов, вы слышите?
— Так точно! — Сергей Иванович вскочил, вытянулся и стоял, поедая Глебова глазами, как солдат генерала, награждающего его по меньшей мере орденом Славы. Свершалось чудо.
Наступило тяжелое молчание. Дьяконов тихонько сел и нащупал в кармане банковские документы. На месте. С его стороны задержки не будет.
Инженер шумно вздохнул и, набравшись смелости, сказал тоном человека, которому уже нечего терять:
— Не могу продать, Аркадий Сергеевич. Не имею права. Это можно сделать только с согласия областного планового управления. Да и то после согласования с вышестоящим… Так что вы не по адресу. И потом, у нас ведь свои объекты. Если я сорву строительство, вы же первый потребуете объяснения. Получается, как в пословице: камень упадет на горшок — горшку плохо. Горшок на камень — опять же горшку несдобровать.
