Катя побрела в комнату, шаркая тапками по вытертому линолеуму. В прихожей споткнулась о какие-то мешки.
— А это что? — спросила она.
Васильев выглянул из кухни:
— Ой, я и забыл вчера. Это тебе, — он вытер руки о край передника, взял большой пакет за уголки и вытряхнул из него куртку. — Твоя ведь, благодаря мне, в негодность пришла. Смотри, тебе нравится такая?
Курточка была симпатичная, похожая на ту, в которой Катька ходила. Только подобротней.
— Извини, но ночью лучше не нашел. — Васильев взял второй пакет и вытряхнул из него дюжину пакетов и коробочек. — А с этим вообще чума! Я колготки первый раз в жизни покупал! Спрашивать неудобно, вот и набрал разных — какие-нибудь подойдут.
Катерина не выдержала, рассмеялась хрипло:
— Какие-нибудь, наверно, подойдут, а остальные куда? — спросила она Леху Васильева.
— Ну, я не знаю… ну, отдашь кому-нибудь… Ну, в общем, не спрашивай меня, купил и купил…
Катерина собрала пакетики и коробочки назад в мешок, решив про себя — потом разберусь. Черт возьми, ей было приятно! Приятно, что он не забыл даже такую мелочь, как порванные колготки…
Катя с интересом посмотрела на Леху Васильева. Он был сейчас похож на «папу» из сказки «Три медведя» — Михайло Потапыча. Большой, в нелепом цветастом переднике, в разношенных Катерининых шлепанцах, которые налезли ему только на пальцы.
— Спасибо тебе, — сказала Катерина. — Только все это совсем необязательно было делать.
— Не бери в голову. К тому же мне это приятно было делать для тебя, и я… — он не закончил фразу, в кармане зазвенел мобильник. Васильев достал его, посмотрел на высветившийся номер, как-то мгновенно переменился в лице. Он кивнул Катерине, мол, подожди, я отвечу.
Она ушла в комнату и через приоткрытую дверь слышала, как он поздоровался с кем-то и отвечал на вопросы коротко: «да», «нет», «хорошо», «да» и «до связи!»
Катерина включила телевизор, чтобы он не подумал, что она подслушивает. На экране шла очередная серия какой-то новой стрелялки. Катерина рассеянно переключала каналы. Васильев договорил и бесшумно вошел в комнату. Он присел рядом с ней на диване, на котором в позе эмбриона провел эту странную ночь, и сказал:
— Мне нужно уехать.
Катя поймала себя на мысли, что ей очень не хочется его отпускать.
— И я не знаю, как оставить тебя одну, больную… — Леха, как ребенка, погладил ее по голове.
— Ну, что ты! Ты мне помог вчера, сегодня мне уже намного лучше, — сказала Катя. И спросила:
— А тебя… на работу… вызывают?
