На все про все у меня ушло пара минут, после чего я медленно шел по знакомому переулку, унося с собой станер, браском и содержимое карманов уличного торговца, которому, если его не сожрут крысы, копающиеся в мусорных баках, предстоит долго мучиться, пока у него восстановятся нервы и чувствительность нижних конечностей и руки. Вполне возможно, что за деньги, современная медицина способна быстро восстановить ему нервные волокна спинного мозга и подвижность ног, но это было очень и очень дорогое удовольствие. Настолько дорогое, что даже у торговца наркотиками на это могло не хватить денег. Аналогичная судьба ждала его телохранителя, решившего зарядом игольника остановить Дарса де Кампа. Забирать жизни этих подонков я не хотел, но заставить их пройти через то, на что они обрекли подростка и, этим вернуть долг прежнему владельцу моего тела, я считал себя в праве. Возможно, что я был не прав, но в душе меня было светло, так как я считал, что смог восстановить некую справедливость в этом мире. Миновав проулок и, не обнаружив в нем знакомую парочку наркоманов, я успокоился, увидев их, идущих впереди. Получалось, что купив дозы, и, имея на руках деньги, парочка решила слегка расслабиться, оплатив услуги одной или пары проституток. Меня они видеть не могли и их мысли были уже далеко от толстого Мопса, судя по нарушенной координации их движений. Как я и ожидал, тянуть с возможностью уколоться они не стали. Деньги у неразлучной парочки были, поэтому их "праздник жизни" мог растянуться, как минимум, на пару дней…
Через пару часов я находился в темном переулке, выходящем на площадь, где стоял эскалатор. К этому времени я уже успел вскрыть универсальные карты толстого Гарри Мопса и его телохранителя и вычистить память их браскомов. Все вещи, по которым можно было установить их бывшего хозяина, сейчас плыли где-то в канализации и, если ими не полакомятся всеядные крысы, то от них все равно будет мало толку, так как влажность в канализации им быстро нанесет серьёзный урон. Станер я оставил себе, так как он не нес на себе отпечатка личности и был разрешен к продаже гражданскому населению, как оружие самообороны и приравнивался к баллончикам с нервнопаралитическим или раздражающим слизистые оболочки газом, кои были в ходу на Земле. Игольник здесь был запрещен, поэтому я тщательно очистил его от отпечатков пальцев, завернул в чистую тряпку и положил в подсумок Родека, откуда выбросил в канализацию пакет с наркотиками. Сейчас на мне было два ремня с подсумками, один из которых можно было легко расщелкнуть, если мне доведется встретиться с полицией. В крайнем случае, я хотел откупиться или сказать, что его нашел и несу сдавать в полицию. Выбрасывать столь эффективное оружие ближнего боя меня давила жаба, так как я пока не знал, что меня ждет впереди. Проходить через эскалатор, где возможно была установлена сканирующая оружие аппаратура, я не собирался, так как опасался попасть в поле зрения уличной банды Железного Фреда, поэтому пока игольник решил оставить себе.
