— Отчего бы это такое, а? Ставите сразу стену, а за нами, кирпичниками, не угонитесь.
И началось своеобразное соревнование. Кто кого? Каменщики или панельщики? В бригаде Ивана Григорьевича Саполева уступать никто не хотел, плохо еще верилось в новый метод строительства. Стали работать комплексно, благо каждый в бригаде на все руки мастер. Придумали поддоны для кирпича, в случае какой-либо заминки шли в управление и разговаривали там — сердито и настойчиво. Поэтому все чаще и чаще слышалось:
— Саполев опять раньше срока дом сдал, и качество отличное… Но и панельщики не сидели, сложа руки. Послали ведущих монтажников стажироваться на стройки Ленинграда, расширили цех крупных панелей — стали монтировать прямо с колес. И дело пошло.
К тому времени, когда Рудольф Аверин, Александр Хиль, Владимир Сысоев и Виктор Катков пришли на стройку, здесь начинали возводить второй крупнопанельный. Матросы как-то сразу, легко и прочно вошли в коллектив монтажников, сдружились, и вскоре уже никто не считал их новичками. Сказалась флотская спайка, привычка блюсти дисциплину и порядок.
Навык, конечно, дался не сразу. Ведь до этого лом или лопату всерьез никто из них не держал. На корабле имели дело с техникой, приборами, а тут все заново познавай. И оказалось, что не так-то легко научиться вроде бы не хитрому делу-ставить панели друг на друга, растяжки крепить да пазы раствором заделывать.
Монтажник должен быть и отличным электросварщиком, и плотником, и бетонщиком, и каменщиком. На то он и монтажник. Хотя бы тот же Косинов или Рожнов. С первого дня на крупнопанельных домах, с первого колышка. Вот у кого учиться! И ребята учились и стали вровень со всеми.
Однажды монтажники простояли половину дня. Вместо раствора для стыковки панелей им привезли бетон. По недосмотру или по ошибке. И вот теперь они должны терять время, мерзнуть на ветру без дела. Ох, и шуму было! Матросы написали молнию и на комбинат ее переслали. Так, мол, и так, товарищи, по вашей вине срываются сроки монтажа. Примите меры. Требование было серьезным и бескомпромиссным, и отнеслись к нему с пониманием. Больше таких недоразумений не было.
В молодежном общежитии, теперь уже четырехэтажном доме со всеми удобствами, комната бывших моряков чем-то напоминала уголок корабля. Чистота, как в матросском кубрике, письма с треугольным штемпелем воинской части — все хранило память о далеком океане, о друзьях-товарищах, штормовых походах. И казалось, что не осенний дождь стучит в окно, а соленые капли океана бьются в иллюминатор корабля. Но если посмотреть в иллюминатор — море отступает, а вместо волн наплывают на комнату вместе с ближними домами башенные краны, похожие на мачты кораблей…
