— Оба «хороши», — тихо произнесла Эрмиарэль недовольным тоном. — Я могу понять Тхэссиэля, он с падшими не сталкивался, повезло ему в этом вопросе. Но Эйнэарон и допустить такое… совсем он помешался на своих исследованиях что ли… куда он смотрел…
— Почему ты так говоришь? — Сэйшелла была удивлена реакцией сестры на те события. — Ты что-то знаешь?
— Знаю. — едва слышно произнесла Эрмиарэль. — Ты явно ворон считала на уроках истории, это же из общего курса по истории нимф. Когда древние нимфы решились запечатать Маарат в той тюрьме, Эйнэарон был одним из тех, кого они просили помочь с созданием тюрьмы и портала. Он сам создавал тюрьму Маарат при поддержке нимф, и магия печати была его разработкой, что была доработана так, чтобы нимфы могла завершить эту печать. Он был в нашем мире, сделал довольно много для того, чтобы наш сектор не был поглощён Мраком. Поделился знаниями и частью силой с древними нимфами, из-за чего наша семья и ещё несколько древних семей могут лучше других нимф и народов нашего сектора сопротивляться зову Мрака. Хотя этого всё равно недостаточно, чтобы Зов не мог обратить наш народ в падших, видимо полностью сделать так, что Зов не сводил с ума народы нашего сектора просто невозможно…
— Хочешь сказать, что Древний должен был знать о последствиях, — произнесла Сэйшелла.
— Должен, — согласилась Эрмиарэль. — Он должен был знать об этой возможности. Мог представить, какой эффект окажет магия очарования высшей падшей на юного мага, который только что увидел гибель всего, что когда-то было дорого ему. Ребёнок, ещё и видящий, кто не только в видениях, но и в жизни столкнувшейся с войной, отличная цель для падших, особенно ребёнок из старших народов. Это естественно, что Маарат захотела заполучить его, будь на её месте кто-то другой, они бы тоже хотели его обратить. И потом для Падших естественно пытаться обратить всех сильных магов в себе подобных. Тхэссиэль замаскировал проблему, когда увёл Элхорэна от Маарат, основное действие её чар рассеялось, но не исчезло совсем…
— Тогда почему воздействие не проявилось раньше? — спросила Сэйшелла.
— Разве?.. — тихо произнесла Эрмиарэль. — После того через что Элхорэн прошёл ничего удивительного, что он подсознательно приглушает свои чувства. Пограничный мир… его участие в боевых операциях, он же очень ярко ощущает чужие смерти, по сути он ведь не желает отнимать чью-то жизнь первым и лишь отсутствием иного выбора оправдывает его действия, так как иначе просто не получиться сделать то, что должен. Это же война, жертв на ней не избежать. И чтобы защитить то, что дорого для тебя приходиться мириться с тем, что ты должен забрать чью-то жизнь. Это возможность действовать, а не просто наблюдать, как Мрак уничтожает всё на своём пути. Война для него выход только в том случае, когда уже очевидно, что иного выбора больше нет. Думаю, что его чувства и эмоции намного сильнее, чем их видят окружающие, даже ты. Твой выбор, сестра, был вообще не отнимать ни чью жизнь, однако проблему это не решает. Его выбор — пытаться сделать всё возможное, чтобы защитить то, что дорого. Цена его выбора не меньше, чем твоя, сестричка. Ты ведь не думала о том, почему он не остался в пограничном мире на долго, ведь так?..
