– Никто и не заметит пропажу этого уродца. Сюда уже год никто кроме меня не заходит.
– Да кто он вообще такой?
Хаджар лишь поджимал губы. Надо же – теперь он стоил пять золотых монет. Раньше один лишь его правый ботинок стоил в сто раз больше. Но ему на это было плевать – главное, выбраться отсюда.
– Сын опального дворянчика, – легко соврал солдат. Насколько же он сильно обнаглел, что собирался продать принца? – Тот уже давно окочурился, а про этого и вовсе забыли.
Ну или просто был очень глуп.
– Пять монет говоришь?
– Пять.
Незнакомец еще немного помялся.
– Дай, сперва, посмотрю на товар.
– Да пожалуйста, – легко согласился солдат. – Только постарайся не дышать. Запах там еще тот.
По коридору разнеслось эхо от шагов, в тяжелом замке повернулся ключ и Хаджар зажмурился от яркого света. Раньше солдат всегда заходил без факела, а сейчас и вовсе притащил сразу две масляные лампы.
Для проведшего год во тьме Хаджара, это было сродни тому, как если бы в темницу закатилось сразу два полуденных солнца.
– Ну и вонь, – сморщился высокий, худой мужчина в заплатанном камзоле.
Он выглядел весьма неброско, а шрамы на лице и ожоги на руках намекали на бурную молодость.
– Демоны, – выдохнул он, поднеся лампу к лицу Хаджара. Тот едва не завыл от боли. – А ты не обманул, Литий. Урод он еще тот. Толпа будет в восторге.
Солдат лишь хмыкнул.
– По рукам? – спросил он.
Незнакомец немного помялся и хлопнул по протянутой ладони.
– По рукам. Пять золотых.
– Хорошо. Только погоди.
Солдат вышел за дверь и вернулся уже с тяжелым, черным покрывалом.
– Вот, накроем его, – сказал он, бросая на плечи Хаджару. – а то он так воняет, что вся стража сбежится. Да и света давно не видел. Или тебе нужен слепой уродец?
– Нет, слепых у нас и так хватает. А этому владелец найдет иное применение.
Хаджара подняли на “ноги” и тот, шатаясь, поплелся в сторону выхода. Каждый его шаг издавал металлический стук и отзывался в бедрах огненной болью. Но Хаджар терпел. Он лишь молча бубнил себе под нос имени, добавив к ним еще одно – Литий.
Так, спустя год, он покинул не только темницу, но и дворец, и столицу, оставив за спиной место, ставшее ему домом.
Он ехал в повозке, слушая своего нового “надзирателя”. Они спешили присоединиться к бродячему цирку уродов, куда его и продали.
Хаджар почти не слушал бахвалившегося мужчину. Только проверял на крепость ошейник с волшебной рабской печатью и смотрел на удаляющиеся огни города.
Удивительно, но это был первый раз, когда выбрался в “большой мир”. Раньше он совсем себе не так представлял начало его приключений.
