Эмма вырвала свою руку у «подружки» Вики и, окинув её враждебным взглядом, последовала за Кирой. Вожатая ждала Эмму у лестницы, после чего пропустила её вперёд себя и отвела в главный корпус. Кира усадила подозреваемую на диван в холле, а сама ушла. Это было, похоже, как будто Кира проверяет, не сбежит ли Эмма. Но куда и зачем ей было бежать? Она ведь ничего не крала. Только девчонки, похоже, так не думают. Наверняка сейчас копаются в её вещах и сплетничают. Ясно дело, через несколько часов весь лагерь будет знать о случившемся. Девчонки уж постараются, чтобы каждый услышал эту историю во всех деталях и естественно понапридумывают кучу всяких подробностей. Разумеется, любой будет готов с радостью поверить всем их придумкам и возненавидеть «воровку».
Эмма вздохнула и откинулась на диван. Она прекрасно понимала, что, когда в следующий раз выйдет на улицу, станет целью презрительных взглядов. А пока дело не прояснится, будет единственным объектом разговоров и сплетен. И ещё не факт, что дело прояснится.
В корпусе не было ни души. Все странным образом куда-то пропали. За всё время, пока Эмма сидела в прихожей, мимо неё ни разу никто не прошёл. Окно в комнате было открыто, и Эмма слышала, как снаружи гудит ветер.
Минут через двадцать примчался папаша. Он пулей влетел в главный корпус, весь взъерошенный, в помятом пиджаке. Выражение его лица в целом напоминало выражение лица человека, оторванного неожиданной просьбой от своего любимого занятия. Роман Владимирович бросил на Эмму бешеный вопрошающий взгляд, но не проронил ни слова. Эмма ответила на это невозмутимым молчанием, не выражая на лице никаких эмоций. К отцу Эммы сей же момент подбежала Кира и стала что-то рассказывать. Эмма не слышала что — они говорили тихо и стояли в другом конце комнаты на приличном расстоянии от неё. Роман Владимирович выслушал Киру и затем сам начал говорить. Было видно, что он что-то просит, потому что Кира сначала неодобрительно качала головой, но потом всё же согласилась. В конце разговора Роман Владимирович подозвал Эмму, и они направились к выезду, где стояла машина. На всём пути отец Эммы молчал как рыба, девчонка тоже не решалась нарушить молчание, хотя ей хотелось прояснить ситуацию. Только когда они сели в машину и Роман Владимирович завёл мотор, он начал говорить.
— Я отпросил тебя на пару часов у твоей вожатой, — холодно произнёс он. — Пока не найдут, кто украл этот телефон, ты не можешь вернуться домой насовсем.
