Иностранцы, что ли, были, закончил свой рассказ неудавшийся читатель. Уж больно читали с трудом, как не на своем языке. Да и вели себя не по-нашему.
Впервые в жизни сердечно поблагодарив столь нерадивого студента, профессор Матусос отпустил его, и вместе с Тейе отправился пообедать и обдумать имеющиеся факты в ближайшую таверну.
Профессора в таверне знали давно и относились с исключительным уважением, смешанным со страхом. Говорят, однажды знание животных наук и, в частности, анатомии, помогло Матусосу вывести на чистую воду хозяина таверны, пытавшегося выдать жаркое из какой-то несчастной крупной псины за блюдо из молочного ягненка. Губить отца троих детей и звать полицию профессор не стал, ограничившись взятием страшной клятвы в том, что такое больше никогда не повторится. Такое и правда больше не повторялось, а заведению даже пошло на пользу, так как его кухня заметно улучшилась, и посетителей даже прибавилось. Правда, хозяин продолжал смотреть на профессора с опаской, что наводило Матусоса на смутные подозрения, но уличить хитрого владельца таверны больше не удавалось.
Вот и теперь профессору и Тейе накрыли большой отдельный стол с уютном дальнем уголке заведения и не спрашивая подали их любимые блюда. Собираясь с мыслями, профессор и ассистент покончили с супом из рыбы-синеножки в полном молчании.
Но стоило официанту убрать опустевшие суповые тарелки и грязные приборы, как за стол без спроса сели пять странных личностей с незапоминающейся внешностью. Один из них был явно главным и сел так, чтобы быть прямо напротив профессора. Двое довольно-таки чувствительно стиснули с боков Тейе, а еще двое заняли оставшиеся за столом места, ясно давая понять, что никому больше за этот стол садиться не следует. Некоторое время все сидели молча.
— Профессор Матусос, я полагаю, — нарушил молчание главный.
— Пек Тренст, я полагаю, — в тон ему ответил профессор. Напугать его удалось лишь одному крупному мукатрианскому хищнику, да и то тем, что он оказался на грани вымирания, и профессор испугался, что не успеет его изучить.
— Умный профессор, — без выражения проговорил Тренст. — Догадался. Больше не гадай, хуже будет. Зверя забудь. Толстяку скажи, что пригорел… ошибка… приболел. Скажи, ехать за зверем не хочешь. Никогда. Зверь — для тех, кто достроен… ошибка… достоин. Не для вас!
— А кто его достоин, позвольте поинтересоваться, — в голосе профессора послышалась ирония.
— Узнаешь. Позже. Все узнаете. Мы вам покажем, — все так же ровно произнес Тренст и не сводя взгляда с Матусоса скомандовал спутникам. — Все, уходим.
