Мир приключений, 1928 № 11-12 | страница 15

«Мемуары» Казановы представляют собой в литературном отношении совершенно исключительное явление еще и потому, что в этой личности авантюриста счастливо соединились полнота и многообразие жизненных переживаний с изумительным даром их изображения.

«Каждый истинный художник, — пишет Цвейг, — проводит большую часть своего бытия в одиночестве и борьбе со своим творчеством; ни в непосредственном, а лишь в творческом зеркале дано ему познать взыскующее многообразие бытия, полностью отданное непосредственной действительности; свободным и расточительным может быть только лишенный творчества, ищущий только наслаждений человек, изживающий жизнь ради жизни.

«Свободным же искателям наслаждений — антиподам художников — почти всегда не достает мощи заключить в формы многообразие пережитого. Они теряются перед мгновением и поэтому мгновение теряется за всеми остальными, тогда как художник умеет увековечить и малейшие переживания. Так рассучиваются концы вместо того, чтобы плодотворно соединяться: у одного нет вина, у другого — кубка. Неразрешимый парадокс: люди действия и наслаждения могли бы рассказать больше переживаний, чем все поэты, но они этого не умеют; творцы же обречены на измышления, ибо они редко переживают столько событий, чтобы о них рассказать».

Любезности библиотеки Академии Наук мы обязаны воспроизводимым здесь иконографическим материалом. Он не слитком богат, но дает представление о герое повествования. Очень интересен портрет старого Казановы с латинской надписью, переведенной в качестве эпиграфа к главе «Образ старого Казановы».

Что же касается изданий произведений Казановы, то их вообще принято считать редкими. Так, в библиографии, составленной Поллио, Париж, 1926 г., стр. 15, указывается, что трагедия «Зороастр», переведенная Казановой с французского на итальянский и представленная на сцене Дрезденского Королевского театра во время карнавала 1752 г., известна лишь в одном экземпляре, хранящемся в Дрезденской библиотеке. Однако указание это не точно. Недавно другой экземпляр названной трагедии найден в Библиотеке Академии Наук СССР в Ленинграде библиотекарем В. Бернером.

Театр в столице маленькой резиденции: певица только что закончила смелой колоратурой свою арию; подобно граду, с треском посыпались аплодисменты, и теперь во время постепенно развертывающегося речитатива — рассеивается всеобщее внимание. Кавалеры отправились с визитами по ложам, дамы наводят лорнетки, кушают серебряными ложками превосходные «джелати» и оранжевый шербет, почти ненужными кажутся на сцене шутки Арлекина и пируэты с Коломбиной.