«— Вашъ сынъ — маленькій мальчикъ въ синемъ костюмѣ? Да? И онъ смотритъ неизвѣстно куда? Смотритъ «на ничто»?
«— На ничто? — въ горлѣ Марстона послышался странный звукъ. — Да. Цѣлый день у него передъ глазами тусклый сѣрый мракъ… Да, да… мой мальчикъ… слѣпой.
«— Я помогу вамъ взять его, — сказалъ я.
«— Но это еще не все, — продолжалъ бѣдный богачъ. — На глазахъ мальчика катарактъ, особая форма катаракта, а вы знаете, что нынѣшніе врачи умѣютъ снимать катаракты. Но его мать не пожелала попытаться исцѣлить моего бѣдняжку. Сотни разъ я предлагалъ ей заплатить за операцію; она не соглашалась. Изъ досады, на-зло мнѣ, изъ мести… О, это страшная жестокость! — И онъ застоналъ, какъ раненое животное. — Меня убиваетъ мысль о немъ…
«— Я пойду съ вами, — опять сказалъ я, чувствуя, что во мнѣ что-то разгорается съ удивительной силой.
«— Невозможно повѣрить, что она оставляетъ его безъ помощи, и бѣдный малютка день-изо-дня живетъ въ темнотѣ и рученками ощупываетъ дорогу… Даже слуги и служанки относятся къ нему небрежно… Я не въ состояніи выносить этого… Потребовать моего сына отъ нея судомъ я не могу; она связала меня по рукамъ и ногамъ. Одно средство — украсть его… Я собирался попытаться сдѣлать это сегодня ночью, одинъ.
«— А теперь насъ трое, — сказалъ я, — вы, Питеръ и я.
«— Питеръ? Вы хотите сказать…
«— Да, я говорю о моей собакѣ.
«— Но что можетъ сдѣлать она?
«— Пока еще не знаю, — отвѣтилъ я. — Но вы можете расчитывать на Питера. Онъ всегда придумываетъ что-нибудь умное.
«— Сейчасъ вернется мой шофферъ, — продолжалъ Мартсонъ. — Ночью онъ будетъ насъ ждать подлѣ развѣтвленія двухъ дорогъ. Я рѣшилъ какими бы то ни было средствами добыть моего мальчика, подкупомъ ли или силою, и позже встрѣтиться съ шофферомъ. Вь нѣсколькихъ миляхъ меня ждетъ паровая яхта, и мы съ моимъ сыночкомъ уплывемъ туда, гдѣ найдутся врачи, которые возвратятъ ему зрѣніе…
«— Я буду помогать вамъ до послѣдней минуты, — услыхалъ я свой собственный шепотъ и нѣсколько разъ повторилъ эти слова.
«Вернулся шофферъ; Марстонъ все объяснилъ ему. Этотъ шзфферъ мнѣ не понравился, показался мнѣ трусомъ, и я понялъ, почему Марстонъ не хотѣлъ взять его съ собой въ домъ. «Авто» отвезъ насъ къ развѣтвленію дорогъ, и мы трое вышли изъ кареты; шзфферъ остался на козлахъ.
«Марстонъ взялъ изъ экипажа отмычку, щипцы и ящикъ, какъ я догадался, съ инструментами. Потомъ онъ, Питеръ и я двинулись по каменистой старой дорогѣ къ калиткѣ сада. Намъ пришлось медленно и осторожно пробираться по бревну-кладкѣ,—«намъ», то есть Марстону и мнѣ, Питеру же темнота не мѣшала. Въ водѣ дрожали отраженія звѣздъ; луны не было.
