Квилл боролся с никак не желавшей расстёгиваться курткой. Наконец освободившись, он сердито швырнул куртку на пол — почти под ноги проходившей мимо Гаморы.
— Что с тобой? — спросила она. — Куртка нанесла тебе оскорбление, и ты решил поступить с ней по соверенианским обычаям?
— Не напоминай мне о Соверене, — Квилл произнёс название планеты с нескрываемым отвращением и плюхнулся в кресло на капитанском мостике.
— Верховная жрица вела себя на удивление бестактно, — заметила Гамора.
— Мягко сказано, — вспылил Квилл. — Что это за чушь о «безумной смеси» генов? Как говорится, чья бы корова мычала!
Он откинулся на спинку кресла и продолжил:
— А что она несла про моего отца? Возомнила себя невесть кем!
Гамора взяла Питера за руку.
— Для тебя это болезненная тема, понимаю.
— Да не болезненная она, — ответил Квилл, но врать у него получалось плохо. — Просто я на самом деле не знаю, кем был мой отец.
Гамора кивнула. Она сама была приёмной дочерью грозного и безумного Таноса, и поэтому не ей было судить о том, как родители должны относиться к своим детям.
От прикосновения Гаморы Квилл внезапно задумался о том, как повёл себя на приёме у жрицы.
— Ох, Гамора, послушай, — сказал он смущённо. — Прости, если тебе показалось, будто я флиртовал с этой жрицей. У меня и в мыслях этого не было. Просто она завела этот разговор о детях, вот я и ввязался, слово за слово, сама понимаешь…
Гамора отпустила руку Питера.
— Меня не волнует, флиртовал ты с ней или нет, — произнесла она нейтральным тоном, по которому невозможно было понять её истинные эмоции.
Питер приблизился к ней и лукаво улыбнулся, не желая упускать момент.
— А мне кажется, волнует. Поэтому я и прошу у тебя прощения.
Гамора развернулась и направилась в сторону хвоста корабля, попутно прихватив всё ещё закованную в кандалы Небулу.
— Всё равно прости! — крикнул ей вслед Квилл.
Проводив её взглядом, он вновь откинулся в кресле и улыбнулся, вспоминая, как впервые дал ей послушать музыку на Забвении. Балкон, звёздное небо — красота! А воспоминания о недавней битве с абилиском заставили его улыбнуться ещё шире. Она убила чудовище безо всяких колебаний. А как она орудует мечом — будто родилась с ним в руках! Питер до сих пор чувствовал прикосновение её руки, словно…
— Квилл, Гамора тебе не пара.
Мечтательные фантазии Питера нарушил нависший над ним Дракс.
— Да я вовсе… то есть, мы с ней совсем не… — запинаясь, пробормотал Квилл.
— Ты смотришь на неё так, как мужчина смотрит на желанную женщину, — сказал Дракс.
