— Я всегда восхищался твоим умом Марк именно над этим я и думаю, но прежде чем это сделать, я должен разобраться в себе.
Марк задумался, император не мешал ему. Через некоторое время Марк произнёс:
— Знаешь, свевы продолжают верить в своих богов, но самое главное они живут в своих семьях так, словно жена — это богиня на земле, а её муж такой же бог!
— Счастливые они люди! — грустно заметил император.
— Что же касается меня лично, — улыбнулся Марк, — то, вот я сейчас с тобой, здесь, а душа моя там, возле моей возлюбленной и так будет всегда!
— Как же я порой завидую тебе Марк, — задумчиво промолвил Константин.
— Мне, римскому центуриону, завидует римский император, — серьёзно сказал Марк.
— Спасибо тебе, что не засмеялся, — глядя ему прямо в глаза сказал Константин.
— Эта печаль в душе, твоя плата за всё то, что происходит вне её!
— Я знаю Марк, — опустил голову Константин, — и думаю, что не последняя, — очень грустно добавил он. Они проговорили до позднего вечера, а рано утром Марк отправился домой.
Марк в сопровождении преторианцев довёз повозки с отчеканенными золотыми монетами до своего лагеря возле Мурсы. Отпустив преторианцев, он объявил воинам о создании таможенного поста. Марк подробно рассказал им о таможенных правилах, и приказал ни под каким предлогом не пропускать на земли свевов вино и женщин. После этого в сопровождении двух воинов Марк продолжил свой путь. К вечеру он уже подъезжал к дому Деяна, как обычно на околице его встречала Скора. Воины улыбнулись и поехали вперёд. Марк усадил возлюбленную на повозку, и они поехали домой. Её живот стал ещё больше, но она не обращала на это ни какого внимания:
— Как ты угадываешь, когда я приезжаю, — спросил Марк, после того, как они вдоволь нацеловались.
— Не знаю, я просто чувствую это, — улыбалась Скора, — наверно, потому что люблю.
— Как идут занятия?
— Ты знаешь, удивительное дело, Дидил, две девушки и одна беременная женщина показали поразительные способности к изучению языка.
— Возможно, эта беременная женщина начала изучать этот язык гораздо раньше остальных, — улыбнулся Марк.
— Эта беременная женщина уже знает язык не хуже Митусы, — произнесла Скора на латыни.
— Я люблю эту беременную женщину, — ответил ей на латыни Марк.
— И она тебя тоже, — ответила ему Скора, на том же языке.
— Ты не перестаёшь меня удивлять, — вторил Марк.
Так разговаривая на латыни, они доехали до дома. Марк, нисколько не сомневаясь, распряг лошадей и оставил повозку с золотыми монетами возле дома. Деяна, как всегда, дома не было. Марк и Скора за ужином продолжили разговаривать на языке римлян.
