.
В 1936 году на мыл-заводе [мыловаренном заводе] {,} нам дали квартиру. Также в бараке, но отдельная однокомнатная квартира. Мы были все рады, так как 2 года жили в общежитиях, нам довольно надоело. В бараке жили только семейные, в нём было 3 подъезда и в каждом подъезде жило по 3 семьи. Почти в каждой семье были дети, появились друзья, с которыми вместе ходили в школу, в лес [,] вместе проводили свободное время. Мама работала уборщицей на заводе. Вечерами стиралась. Приносила бельё с завода, приносили бельё ребята [,] работавшие с отцом. Однажды мать стиралась, а мне наказала, чтобы я принёс домой воды. Но я заигрался и к обеду пришёл домой, мать не разговаривая сняла верёвку, висевшую на гвозде у входных дверей [,] и хотела меня отлупить за непослушание. Замахнувшись на меня верёвкой, чтобы ударить, но я перехватил её [,] и она никак не могла вырвать из моих рук. В это время заходит отец, Он забрал верёвку, а матери сказал, чтобы нас никогда не трогала. «Вырастут [,] сами поймут». Вот такой несуразный случай, который я запомнил на всю жизнь. И действительно, отец никогда нас не трогал — достаточно было взгляда.
Вечерами у нас собирались молодые ребята из бригады отца. Разговаривали, играли, тоже в карты, в конце рабочей недели приходили старшие братья. Брат Василий учился в 1-м классе, считал плохо. И вот высапят [высыпят] ему мелочь-деньги на стол и говорят ему: «Правильно сосчитаешь [—] деньги твои». Вот и сидит, пыхтит, сопит, стараясь правильно сосчитать, все смеются, меня не подпускают. Конечно, мелочь при любых случаях была его.
Шёл 1936 год. К нам часто начали приходить и приезжать наши деревенские родственники и не родственники. Кто за советом к отцу и матери, кто за помощью. Приехал с севера двоюродный брат Иннокентий Горносталев — племянник отца и некоторое время даже жил у нас. Отец устроил его работать на заводе. Двоюродные братья по матери [.] Бухаров Василий пришёл с армии. Дмитриев Степан [,] приехавший из деревни, работавшие в охране, постоянно находились у нас. Приехавший из деревни муж двоюродной сестры Агнии Шрамков [был] грязный и у него появились вши. Мать дала ему чистое нижнее бельё и отправила его в баню и велела пропарить всё бельё и одежду. В общем [,] ему от матери досталось, т. к. он некоторое время жил у нас. Из города в Зимнее время через Ангару прибегала тётя Лукерья Бухарова (Луша) занимать деньги. Обута на босу ногу [,] в каких-то старых ботинках. Мать на неё: «Ты что, Луша, сдурела босиком зимой через Ангару — разве так можно?» Но {,} никогда не отказывала. Напоит её чаем, обогреет, проводит.
