За минувшие годы Эмилем написано достаточно, чтобы можно было обходиться в понимании его представлений без использования писем. Золя более не писал пространных посланий, оставив мальчишеские мечтания в прошлом. Он составлял короткие заметки, обычно выражающиеся желанием донести определённое видение ситуации. Известны следующие адресаты: Эдмон Гонкур, Антони Валабрег, Филипп Солари, Поль Алексис, Луи Ульбах, Гюстав Флобер, Иван Тургенев, Михаил Стасюлевич, Людовик Галеви, Альбер Милло, Александр Пароди, Жорис-Карл Гюисманс, Леон Энник, Поль Бурже, Александр Бутик, Анри Сеар, Эдмондо де Амичис, Гюстав Риве, Луиджи Капуана, Пьер Лаффитт, Мари Ван Кастель де Молленстем, Жюль Труба и госпожа Шарпантье.
1870 год стал огорчением для Золя, умер Жюль де Гонкур. Причиной смерти принято считать эмоциональное расстройство от провалившегося последнего опубликованного при его жизни романа. К концу того же года Эмиль выдвинул свою кандидатуру на выборах в провинции. В 1871 году Эоля переполнялся от решимости основать собственную газету в Марселе. Он находился в Бордо и имел ряд противоречий с властью. В это время в Париже дом Эмиля подвергся нападению, его имущество разграбили, чему причиной была завершающая стадия вторжения прусской армии. В ноябре начал готовиться судебный процесс против Золя, инициированный вследствие многочисленных жалоб, поданных на писателя из-за содержания романа «Добыча».
Золя не уставал удивляться: он только говорит правду, и за правду он должен принимать общественное осуждение. Он ничего не придумывал. Его современникам хорошо известны прототипы описанных им действующих лиц. Они легко узнаются, поэтому не должно быть столь шумного резонанса. Недавно вышла отдельной книгой «Карьера Ругонов», в периодике печаталась «Добыча», а впереди неисчислимое количество дальнейших сюжетов, должных раскрыть на страницах цикла «Ругон-Маккары» большую часть задуманного Эмилем семейства. Сколько же придётся испытывать судьбу на прочность, показывая людям их настоящее?
В 1874 году Золя через Тургенева готовился к публикации в России в «Вестнике Европы». Его произведения на русском и французском должны выходить одновременно, а то и опережая издаваемое во Франции. Азарт Эмиля вскоре угаснет, так как русский издатель Стасюлевич не оправдает его надежд. Предлагаемый текст будет изменяться, подаваться в искажающем смысл виде и прочее, что аналогично раздражало Золя в периодических парижских изданиях. Зачем читать газеты и журналы, если сообщаемое в них не совпадает с итоговым вариантом в виде отдельной книги?
