Даше это занятие, покупка вещей для ещё не родившейся дочери, очень нравилось. По большому счёту, ей делать всё вместе со Стасом нравилось. Тем более, заботиться о том, что их так объединяет — об их дочери.
Уже ближе к вечеру к ним пришла Катя. Руков заметил, что дочь пастора очень обрадовалась его появлению. Очевидно, она сильно переживала за Дашу, видя как та волновалась за него в его отсутствие. Катя почувствовала, что её подруге Даше, теперь будет в любом случае лучше и спокойней.
Они поужинали втроём. Самая весёлая за столом была Катя. Даша себя не совсем хорошо чувствовала, а Стас был немного скован. Когда Катя собрала вещи, то решила ехать к родителям, несмотря на Дашины уговоры, остаться ночевать у них. Она также отказалась от предложения Стаса проводить её и донести вещи.
— Вы что, Стас, (она так и продолжала называть его на «вы», несмотря на шутливое возмущение Рукова) сумка с вещами совсем небольшая, тем более не тяжёлая. Ну всё, пока! Увидимся завтра. Оставайтесь с Богом.
И захлопнув за собой дверь, она выпорхнула из квартиры.
— Мы так сдружились с ней, — сказала Даша немного отстранённо после ухода подруги, и добавила: — Хороший она человек. Катя так поддержала меня в твоё отсутствие, так переживала за меня, ты даже представить не можешь.
— Слава Богу! Слава Богу, за то, что Он посылает нам на жизненном пути таких людей, на которых можно положиться, которым можно довериться и которые разделят с тобой твои заботы, — высказал их общие мысли Стас, а Даша благодарно посмотрела на него за это.
Уже перед сном, когда они пили на кухне чай, Даша сказала Рукову:
— Стас, я не хочу видеть в твоих глазах вину, я ЭТО забыла, забудь и ты. Ведь ты был таким весёлым, даже не по возрасту весёлым, и мне это очень нравилось. Давай продолжать совместную жизнь, как будто ничего не было.
— Конечно, Даша, так и будет у нас. Я буду стараться забыть. Просто дай мне немного времени. Дай согреться душой о твою горячую, любящую душу.
Он встал, привлёк жену к себе, они так и стояли, прижавшись друг к другу посреди кухни. Потом, чуть отстранившись, смотрели друг другу в глаза. Стас бережно гладил Дашину щёку и, наконец, нарушил их единящее молчание:
— У тебя, Даша, такие интересные глаза. Наверное, такие глаза у косули или серны — доверчивые и одновременно быстрые, а с другой стороны, такие глубокие, что в них можно утонуть.
— Стас, дорогой, я так люблю тебя, — это было сказано Дашей так искренне, и с таким чувством, что она сама чуть не заплакала. Потом в глазах Даши запрыгали озорные огоньки, но огорчённым тоном она продолжила, — я, наверное, стала не красивой на последних месяцах беременности?
