Иногда в такой треугольник детей втягивают отцы. Мизогин может попытаться настроить детей против матери, рассказывая им, какая она бестолковая, эгоистичная, черствая. Он может взять их в союзники по компании очернения матери, как, например, рассказывала старшая дочь Полы:
«Однажды мы с мамой приехали домой, когда папа поливал лужайку. Он направил шланг в шутку на машину и начал смеяться. Мы с мамой целый день ходили по делам и очень устали. Так что она начала поднимать стекло, чтобы мы не промокли. И тогда он начал кричать. Он сказал, что она самая гадкая и мерзкая уродина на свете. Он начал говорить мне: „Смотри, твоя мать выглядит, как восьмидесятилетняя старуха, ты только посмотри на нее, страшнее черта“. Мне было неловко за маму, а он продолжал кричать, и так, чтобы слышали соседи. Он сказал, что он рад, что он должен уехать на несколько дней, так что ему не нужно будет смотреть на эту уродливую рожу и так далее. Он продолжал пытаться взять меня в союзники, но я выскочила из машины и вбежала в дом».
Джерри, как и многие мизогины, любил высмеять свою жену перед лицом детей. Это ставит ребенка в заведомо проигрышную позицию. Независимо от того, какой будет реакция ребенка, он так или иначе предает одного из двух самых важных людей в своей жизни.
Физическая грубость
К несчастью, некоторые мизогины не могут удержаться от проявления физического насилия по отношению к детям. Возможно, шлепок по заднице не нанесет большого ущерба ребенку, хотя лично я не сторонница каких-либо форм физических наказаний. Однако продолжительное наказание, сопряженной с причинением боли и эмоционального устрашения всегда причиняют ущерб. И в этом случае грубостью достигается контроль над всей семьей. Последние десять лет я специализировалась на работе со взрослыми, которые в детстве перенесли разные виды насилия. Я обнаружила, что никакие другие травмы не наносят такого ущерба самооценке и не вызывают эмоциональных сложностей во взрослой жизни.
Когда я впервые начала работать в этой области, я узнала, что люди, которые подвергались насилию со стороны своих отцов или отчимов, были злы на своих обидчиков, но еще более обозлены на своих матерей, которые на защитили их и позволили насилию продолжаться. Они видели в себе принесенных в жертву агнцев, а в матерях пассивных, слабых и нежелающих противостоять обидчику и встать на защиту своих детей женщин.
Многие женщины в таких ситуациях утешают себя, говоря: «Но я же ничего не делала, как я могу быть виноватой?». Однако когда женщина стоит в стороне или отворачивается, когда с ее ребенком обращаются жестоко, она становится
