• Он пришел в ярость, когда я возразила ему, но кому нравится, когда ему возражают?
• Я не могу осуждать его за то, что он сердится, ведь у него было такое несчастное детство.
Любая женщина, которая скажет «Он сделал это, потому что…», чтобы оправдать срывы или вспышки агрессии, занимается рационализацией.
Трудно все время быть милым, да мы и не ожидаем этого ни от себя, ни от остальных. И конечно же временами нам нужно осознавать и принимать тот факт, что у любимого человека случаются стрессы или обостренные реакции. Я не говорю о людях, которые в целом добрые и порядочные, хотя и иногда выходят из себя. Эти люди потом осознают свою ответственность за подобные срывы и искренне раскаиваются за то, что выместили свое раздражение на близких.
Совсем другое дело — мизогины. Они не чувствуют никакого раскаяния после вымещенного на ком-то раздражения. Более того, находящиеся рядом с ними женщины с каждым разом все чаще должны будут пытаться находить разумное объяснение этим отвратительным выходкам.
Рационализация — совершенно естественная для человека реакция, которая не обязательно служит индикатором серьезной проблемы, если в какой-то момент не оказывается, что вы начинаете регулярно оправдывать неприемлемое поведение партнера. Чем чаще его выпады против вас, тем больше объяснений вам придется искать, чтобы вынести все это.
Игры в доктора Джекилла и мистера Хайда
Будь мизогины все время злыми и язвительными, всякая женская изобретательность в плане поисков объяснений вскоре бы истощилась. Однако в промежутках между вспышками они бывают милыми и любящими, как во время вашей первой встречи. К несчастью, хорошие периоды поддерживают ваше ошибочное убеждение, что все неприятности — только кошмарный сон, а вовсе даже не истинное «Я» вашего любимого. Когда он демонстрирует свою любовь, вы с удвоенной силой продолжаете надеяться, что с того или другого момента все будет чудесно. Однако вы никогда не сможете предположить его последующую реакцию, поскольку она всякий раз меняется. Эта модель поведения прекрасно передана в классическом рассказе Роберта Льюиса Стивенсона о темных и светлых сторонах человеческой души, поэтому я и назвала ее игрой в доктора Джекилла и мистера Хайда.
Лора совершенно растерялась, когда вскоре после рождественской вспышки поведение Боба стало совершенно непредсказуемым. Он все еще мог быть страстным и милым, однако игра в Джекилла и Хайда постепенно стала господствующей моделью в отношениях.
